Пути равнодушия

Распростерлась тьма вокруг.
Звезды высыпали разом,
Хоть луны пятнистый круг,
Облаком слегка размазан.

Здесь, в краю болот и нив,
То льняных, а то пшеничных.
Я нисколько не ленив
И шагаю, как обычно

По дороге вдоль реки,
С косогора прямо в рощу.
Там мелькают светляки,
Ветерок листву полощет.

Воздух мягок в темноте,
Запахи остры и пряны.
В чуткой ночи красоте,
Случаем пришелец данный,

Из села иду в село.
Я с поминок возвращаюсь.
Другану не повезло,
Нынче миром с ним прощались.

На автобус опоздал
И дорогою пустынной,
Не волнуясь, зашагал,
Источая запах винный.

Вот кладбище над рекой.
Через холм идет дорога.
Друг же в стороне другой
И не здесь я землю трогал.

Над излучиной плывет
Ковш Медведицы небесной.
Вдруг я слышу, что поет
Кто-то тоненько, чудесно.

За оградою кресты
Под луной себе мерцают.
Глядь, девица там цветы
На могилках расставляет.

И поет, совсем забыв
И про место, и про время.
Замер, лоб перекрестив.
Вот свалилось, елки, бремя!

Раз увидел, не пройти –
Жаждет разум объяснений.
Коль скрестились тут пути,
Тучу прочь гоню волнений.

Вдруг смотрю, замечен я.
Песни же не прекращая,
Подошла, легко скользя
И цветком в руках играя.

Милый образ, стройный стан,
Пальцы тонкие изящны.
Вдруг взглянула. Как от ран
Вздрогнул я. Луна обрящет

Ее нежных черт овал.
Красота достойна Бога.
Я не видел и не знал
Здесь такую недотрогу.

Замолчала. «Кто ты есть?
Что же здесь ты поздней ночью?
Я хочу ответ обресть,
А не туч в тумане клочья.

Дева смотрит на меня
И вдруг косу расплетает,
И молчание храня,
Полу платья поднимает.

Ножки босы и наги,
Тонки, девичьи и чисты.
Щиколотки же тонки,
На одной блестит монисто.

Платье выше. Боже мой!
Я стыжусь такого дива,
Вся нагая предо мной
В лунном свете, страсть, красива!

Небольшая грудь свежа.
Вниз – животика яичко.
Выбрита и хороша.
Черточка видна отлично.

Своей бледною рукой
Вдруг куда-то поманила.
В тень дерев босой ногой,
Повернувшись, отступила.

Я тут против своих сил,
Так же двинулся за нею.
Чрез ограду, вдоль могил
Лезу, словно не поспею.

Помутилося в уме
От такого приведенья.
Вдруг споткнулся. Надо ж мне!
Грянул прямо лбом в каменья.

Кровь хлестнула, потекла.
Неглубокая могила
Предо мною тут легла.
Сердце холодом сдавило.

Вижу на краю мой друг.
Вроде только закопали?
Говорит: «Тебе каюк!
Ты не ведаешь печали!

Не оплакивал меня,
Лишь поел, да славно выпил!
Так отведаешь огня
Ты под стон прощальный выпи».

Полыхнуло все вокруг:
Друг, красавица, кладбище.
Я таких не ведал мук –
Бесов рвет на части тыща,

Горемычного меня.
Все хохочет и клубится.
И тогда я смог понять,
Что не надо торопиться

В этой жизни никуда.
Стоит чувствовать и верить,
И что слезы не вода,
И что горе не измерить.

Я очнулся у реки.
В глине, в вымокшей одежде.
Сам пошел, не вопреки,
В сень, где ждали, как и прежде.

В храме засветил свечу
И склонился к аналою.
Часто с этих пор молчу
Я  с седою головою.

Помолиться в тишине
Всем из нас порою надо.
И лежит в далеком дне,
Где-то в будущем, награда.