Nigredoлиада

Ангел

Слепой полёт над пропастью желанья,
Я продолжал, и хлопот крыл,
В потоках жадного познанья,
Меня над млечной гладью возносил.

Я резал высь, сквозь облака Нирваны,
Базальтовой стрелою вечного греха.
В груди моей дрожащая строфа
Мне заливала соком раны.

С вакхическим стремлением Икара,
Я раздвигал трясущейся рукой
Метаморфозы облачной отары,
Не замечая бездны под собой.

Пронзив насквозь зыбучие мгновенья,
Я не желал себе иного,
Достигнув уровня седьмого,
Как это горько-терпкое забвенье.

Я распахнул отёкшие глаза,
И устремил свой взгляд на кучевые бреги.
И я увидел, в белых образах,
Цветущий край и дельту средь тальвеги.

И в миг, как я взглянул туда
Исчезли тёплые потоки.
Не в силах удержаться, в никуда
Я падаю куском обмякшей плоти!

Я сознавал под крики диких уток –
Мне не закончить вольного стиха…
И умирал в могиле незабудок
Ниспадший Ангел вечного греха!


 Суета

Я вновь в бесчисленном потоке,
Маячащий пескарь в безмолвном косяке.
В шуршащих зарослях осоки,
Дрожащий стебель, тень на песке.

Срывая с глаз оскаленные лица,
Сквозь тернии рук, простёртых в глушь,
Где ожиданье радости пылиться
Знаменьем в зеркалах зловонных луж,

Я проплываю шорными путями,
Взрезая спину гребнем позвонков,
Бросая взгляд безликими очами,
В седую длань простёртых облаков.

Я во главе позорного столпа,
Оплёван милостью бредущих.
С презреньем камень подающих,
В чьих взорах строгая мольба. 

До крови закусив поводья,
Во власти временных возниц,
Я воспеваю лунную рапсодию
Унылым стоном ветра в пустоте глазниц.


Минотавр

Я Минотавр лабиринта судеб –
Скребущих в пыль дневную толщину веков.
Где поцелуй наказанный Иуде,
Померк в цепях оскаленных клыков.

Блюститель мнимого покоя
Над царством призрачных теней.
Священный вы****ок изгоя
И не родивших матерей.