Ещё одна история любви

Неслышной поступью невидимых шагов
Спустилась ночь на мрачную долину.
Мерцанье звёзд – свидетелей всех снов,
Манит к себе, но небо сон покинул.
Не зная отдыха уж много лет,
Шумит река, творя свой путь неблизкий.
Рядом тот рокот, словно тайный бред,
Вдали мурлычет как изнеженная киска.
Тумана дымка тайны укрывала,
Которыми наполнен шёпот ночи,
Так виделась долина с перевала,
Доступна ищущим и недоступна прочим.
Сам по себе подобный эпизодик,
Лишь маленькая часть больших событий,
Он – лишь заглавье, лишь источник,
Ставший началом и имевший право быть им.
Картину эту взгляд её запечатлел,
Когда она, крадучись вслед за тьмою,
Сошла туда, где чуть туман белел,
Оставив путь не близкий за собою.
Она была прелестна, словно нимфа.
Ни дождь, ни зной, ни тяготы пути
Её красы небесной не коснулись,
Как будто только собралась она идти.
Но ночь есть ночь, и как бы ни был стоек
Тот странник, что сюда пришёл,
Забыв уют и мягкость коек,
Свой сон он и на камне бы нашёл.
Приметив тихое местечко возле корня,
Что вырван был недавнею грозой,
Сложила вещи возле изголовья,
Закуталась в туман и сон седой.
Она уснула, только сновидений
Тяжёлая дремотная рука
Не окружила сонмищем видений
Чуть странного на первый взгляд юнца.
Он шёл, вдыхая аромат долины,
Он знал её как самого себя,
И только голос, сердцу милый,
Был не отсюда, звал издалека.
Так погружённый в грёзы он свои
Бродил, пути не замечая,
Сливаясь с шорохом сухой листвы,
Мечтая заблудиться, о любви мечтая.
Но наконец и он, устав от моциона,
Прильнул спиной к поваленной сосне,
Той самой, что минутой раньше
Дала скиталице приют во сне.
Вдруг потревожившись случайным дуновением,
Она подняла голову, чтоб поглядеть кругом,
И обнаружила, что пробуждения мгновением
Залюбовался он... и молодой при том.
«Как звать тебя?» – спросил её чуть слышно.
«Морская», – ветер до него ответ донёс.
«А я чудак, весёленький парнишка,
Сюда уставшего едва себя принёс».
Такой нехитрый поворот событий
К беседе их ничуть не вдохновил,
Но так как не было других у них занятий,
Выждал с минуту он и вновь её спросил:
«Откуда ты, прелестная девица?
Как имя получила ты своё?
Ты, верно, с моря, ласковой зарницы
Лучи грели чудесное лицо твоё».
Чуть помолчав, стряхнув с одежды листья,
А с глаз своих остатки зрелищ сна,
Она ответила: «Ты слишком любопытный,
Но всё же расскажу, откуда родом я».
Однако исповедью разговор не завершился,
И бездна общих тем открылось им.
Таинственный знакомства акт свершился,
Друг с другом стало интересно им двоим.
Так, за беседой просидев пол ночи,
Он предложил в селение сойти,
Что было рядом, где река клокочет,
И чтоб пристанище уютнее найти.
Оставив место своей первой встречи,
Они пустились в недалёкий путь.
Звучал голос в тиши её, певучий,
А в нём – огромное желание отдохнуть.
Читал стихи свои ей по дороге,
Она, в ответ, прочла ему свои,
Так разговор банально продолжался,
Чтоб скрасить их немногие шаги.
Расставшись возле небольшой таверны,
Он пожелал спокойного ей сна,
И расхрабрившись на поступок откровенный,
Поймав момент, её поцеловал.
Она, от дерзости такой, чуть удивилась,
Но виду явного на это не подав,
Во глубину двора таверны удалилась,
С крыльца ему рукою помахав.
Такая встреча – чистая случайность,
Под сенью тайных замыслов судьбы
Свела двоих и, впав в другую крайность,
Для снов ночных их снова разлучит.
Зайчонок солнечный легонько соскочил
С шершавых стен на матовый румянец
Её ланит. Девицу разбудил,
Подкравшись к сонным векам, сей упрямец.
Коварны всё ж объятия перин,
Подушек мягких плен и сладкой неги.
В минуты пробуждения вбит был клин
Случайным солнечным лучом, открывшим веки.
Рассвет посёлок встретил очень шумно,
Так, впрочем, он всегда его встречал.
Она умылась. Посчитав что в доме душно,
Решила прогуляться на базар.
Он ждал её, как только солнце встало,
Возле распахнутых на улицу ворот.
Но вот она на миг пред ним предстала
И скрылась за ближайший поворот.
Её догнал он, поздоровался нехитро,
«Привет чудак», – ответила она, –
«Скажи-ка мне, где здесь смогу купить я
Бутылку доброго и крепкого вина».
«Вообще-то тут до рынка недалёко,
Но что касается вина, позволь, скажу –
В таверне тоже выпить было можно,
Хотя, зачем ты это хочешь, не пойму»
«Неважно, это лишь один из пунктов
Того, что нужно мне приобрести,
И если ты составишь мне компанию,
Всё, что куплю, мы сможем унести».
Он согласился, да и как не согласиться,
Ведь это та, которая в мечтах
Влекла его. «Так пусть же всё решится», –
Подумал он, – «плевать на стыд и страх».
И вот, с большим мешком наперевес,
Наши знакомые вернулись из похода,
А отдохнуть решив, забрались под навес
Матерчатый, натянутый у входа.
«Ты знаешь», – начал юноша робея, –
«Мне хочется с тобой поговорить
О том, что встретились мы, сказочная фея,
О том, что в сердце есть и что уже не скрыть».
«Ну хорошо, чудак, раз это очень важно,
Продолжим мы беседу, но не здесь.
Давай забросим в комнату багаж мой
И место тихое поищем, чтоб присесть».
Исполнив в точности нехитрый этот план,
Они устроились за столиком в углу,
И чтобы мыслей разогнать туман,
Она задала свой вопрос ему:
«Так что же в твоём сердце обитает,
Какие мысли ты желаешь мне раскрыть?
Я слушаю. Тебя пусть не смущает
Моя бестактная манера говорить».
Он глубоко вдохнул и начал свой рассказ,
О том, как повстречал её во сне,
И как во снах она являлась и не раз,
В минуты мрачные, как солнца луч в окне.
Она была единственной мечтой,
Единственным убежищем души.
Лишь в ней он мыслям находил покой,
Лишь с ней он чувствовал уют тиши.
Он ждал её, но ждал с огнём в груди,
И сей пожар уже был не стерпим,
И если б он не смог её найти,
То, как она, пустился б в путь один.
«Я так люблю тебя», – шепнул он ей ещё, –
«Мой ангел, мой небесный свет,
Я ждал тебя и я тебя нашёл.
Прошу, принцесса, дай мне свой ответ».
Он замолчал, как будто с сердца снял
Тяжёлый груз. И полными любви глазами
Он на неё смотрел и слов тех ожидал,
Которые влекли его годами.
Настал её черёд ответить на вопросы,
Которые незримой глазу пеленой
Повисли над столом, как утром росы,
И повела она свой разговор простой.
«Поверь, мечты твои – это прекрасно,
Но я – насмешка над твоей мечтой.
Мне нет покоя в этом мире грязном
От злобы. Ненавистен мне покой.
На идеал я твой похожа только внешне,
Внутри одно проклятие для тебя.
Душа моя неистовостью грешна,
Ведь путешествуя, бегу я от себя.
Такая жизнь мне нравится вполне
И что-либо менять в ней не хочу,
А то, что видел ты когда-то в своём сне
Забудь, души твоей не излечу.
И не проси, чудак, поведать о судьбе,
Которая меня так изменила,
И счастье пусть не грезится тебе,
Я для любви твоей – холодная могила».
Они ещё не много говорили,
И каждый раз, когда он ей твердил
О том, что любит, всё напрасно было,
Он понимал, что был он ей немил.
«Ну что ж, чудак, пора нам попрощаться.
Я думаю, нет смысла продолжать
Над мудрыми словами издеваться.
Ну а меня не стоит провожать…»
Она из-за стола поднялась резко,
Что разговор окончен, дав ему понять,
И растворившись в сумраке вечернем,
Решила, что не встретятся опять…
Тот час же, расплатившись за приют,
Купив за пару золотых осла,
И на него поклажу водрузив свою,
С таким попутчиком в ночную мглу ушла.
Он вновь бродил не находя себе покой,
У чувств своих в мучительном плену,
Ну а скиталица дорогой шла простой
Навстречу солнцу… и назло юнцу.
Поставим точку в этой кислой драме,
В которой добрались мы до конца
Истории любви к прекрасной даме
Чуть странного, но честного глупца.
Быть может сделать вывод небольшой
О том, что жизнь не стоит посвящать
Пустым мечтам и снам поры ночной,
Чтоб понапрасну время не терять.
1995 – 2001
Н.Д. Самое длинное моё стихотворение, одна его часть сочинена до армии, другая в первый год службы, а точку в этой «кислой драме» я поставил лишь в 2001 году. Хотя само четверостишие, предлагающее поставить точку, я сочинил в тот же вечер, что и начало и точно знал, что главные герои истории обязательно расстанутся. А на поэму я зря, наверное, замахнулся.