Аполлон и Дафна

          Аполлон и Дафна

Прекрасен, словно юный Аполлон,
Любовью возведенный в этот сан,
Стоишь средь белых мраморных колонн
На пьедестале гордом — Александр.
Божествен стройным телом и лицом,
Как будто мрамор — холоден и бел,
Лишь вьются кудри черные кольцом
И ясный взгляд, как пламя, горд и смел.
Я — Дафна, и гляжу я из ветвей
На этот миф, на волшебство резца...
Но создал кто фантазией своей
Прекраснейшие линии лица?
Кто дал тепло мистическим глазам?..—
Так глубоки, что не увидеть дна...
О, Аполлон! О, юный Александр!
В тебя безмолвно Дафна влюблена.
На солнечных качается лучах
И плещется в воде лесных озер.
Тебя забыть стремится сгоряча,
Но вновь и вновь тебя находит взор!..
О, дикий бог с цветами в волосах!
Чудесный сон сквозь дрожь моих ресниц.
Пусть ветерок разносит голоса
Лишь в честь тебя в заре поющих птиц.
И боги с четырех краев земли
От Дафны принесут тебе поклон.
Изведай муки нежные любви,
О, юноша прекрасный — Аполлон!

Ты с поднятою гордо головой
Идешь долиной солнца и любви!
И, вдруг меня увидев, за собой
Уводишь во владения свои.
Ты — ангел-искуситель!.. Враг иль друг
Скрывается в тебе? О, кто же ты?..
И в дерзости удачно скрыв испуг,
Встаю я у неведомой черты...
А ты меня зовешь, неумолим.
Сверкает шитый золотом хитон...
Ты для меня покинул свой Олимп,
Ко мне сошел, о юный Аполлон!

Я — Дафна, я богиня, как и ты,
Но я давно живу среди полей,
И лишь росой усыпаны цветы
В прическе незатейливой моей.
Но если ты не бог, а человек,
Я буду только рада вести той.
Меж нами не лежит холодный снег.
И нимфа станет женщиной простой.
Я не богиня. — Девушка... Чужим
Ты не был никогда для нежных глаз.
Тебе верна, с тобой я буду жить,
С тобой умру в один и тот же час.
Когда б смогла я образ твой создать
Из мрамора, — иль кистью на холсте,
Весь мир бы я заставила тогда
Петь гимны этой дивной красоте!
Не для безумств, не для красивых слов,
Не для того, чтоб кануть в пустоту,—
Вы, древние, придумали богов,
Чтоб в них воспеть людскую красоту,
Ей силу дать, что устоит в грозе
И победит грядущие века.
И древний скульптор острый взял резец,
Чтоб чудо в глыбе камня отыскать.
Прошли тысячелетия с тех пор,
С плиты надгробной стерлись письмена,
А статуи живут, пленяя взор
И восхищеньем наполняя нас...
Не совладаю с кистью и резцом,—
Гусиное перо в руках моих.
Любуясь выразительным лицом,
Я имя вывожу — за штрихом штрих:
          АЛЕКСАНДР...


                1986