после абордажа

Побаливает бок, задетый в рукопашной,
Но позабыт уже вчерашний абордаж,
В каюте кэп лежит, в сраженьи с ромом павший,
И некому тянуть усталый такелаж.

В зените Южный крест горит над левым бортом
И в пальмах ветерок прибрежный шелестит.
И до зари покой живым и вечный мёртвым.   
И в лунном серебре лишь вахтенный не спит.

Поскрипывает чуть израненный корабль
Струной звенит в прилив натянутый канат
И под луной вода сверкает блеском сабель
И медью отпылал на западе закат.

Пусть кровь ещё пока на палубе не смыта
И на стволах пока пороховой нагар.
Обшивка на корме ядром шальным пробита
И оголил бушприт, потушенный пожар.

Пусть мертвые на дне без пастыря и свечки,
Но золотом забит до основанья трюм.
И пресная вода взята из местной речки
И стих на берегу большой попойки шум.

В живых едва ли треть, но павших помянули,
А завтра материк, родимый порт, земля,
А после кабаки, а после снова пули,
А там к чему гадать, почёт или петля.