янтарного цвета

                 посв. рыжему вдохновению
                 по имени Надежда


…
Ты
и сумасшедшая осень - вы одного с ней цвета,
одной крови и настроения
словно две бесконечные книги, только каждая – со своим сюжетом:
Она постоянно находится где-то вне себя и вне времени
Ты – отчаянная,
дикая
Ты – дитя её.

…
Она отмеряет время по шелесту листьев падающих.
Над каждым - склоняясь в немой безысходности, каждый оплакивая
грибными ли – ливнями ли, осушая их там, где весна еще
не успела очистить небо, от слезинок прозрачно – капельное.
Падение – точка отсчета, диагонально расчерчен воздух
косым проливным дождём – там, где капля оставила влажность –
отметка в твоём дневнике на полях – белой точкой морозной,
предчувствием снега на километры – непосильная тяжесть…

…
Для тебя она не играет на водосточных трубах,
не предлагает тебе сюжеты для книжек и мультиков,
не пытается даже казаться, или (что хуже) – быть - ежесезонно грубой.
Просто однажды изобразила тебя
янтарным плевочком из тюбика.

…
Да только тебе одной и ведомо, как творит в своей мастерской она
Как режет безжалостно резким ноябрьским градом холсты неудачные
И как беззастенчиво – яростно бывает порой вдохновением скована
До изнеможения. Пьяная, страстная, алчная…

…
Вам обеим до боли знакомо: *рыжая – это диагноз* - проверено.
Ты где-то снаружи, наверное, кажешься небу солнцем,
а здесь, глубоко на поверхности осени, стала её суеверием.
Тем, что навязчивым бредом прекрасным зовется.
Таким, которое не миновать настойчивым стуком по дереву,

можно лишь осознать тебя – если только получится справиться
с лихорадкой прожженных августом, исступлённо кружащихся листьев
над твоей, сотворенной ею же, янтарной головкой. Чертовка она, инфернальница,
для неё поразительно просто без стука ворваться в декабрь и по крышам
триумфально дождями пролиться,
ей ничего не стоит тебе подмигнуть лукаво
вспорхнувшей с дерева птицей,

накрыть тебя листопадным кружевом,
закатом янтарно-кровавым,
разворошить электронные письма
от тех, кого ты еще не знаешь, тех, кого ты уже не помнишь
или того,
кто до сих пор остаётся тебе беспричинно нужным,
того, кто зовется безжалостно самым близким.

…
Моё вдохновение огненное,
моя окрылённая
радужных солнечных всплесков игрой восхитительной,   
дикостью взбалмошной осени вдруг, наобум сочинённая.
Она вплетает случайными брызгами в волосы хрупкий венок соломенный:
хрусткий – ломается (не замечает). Она, как прежде – невидима
Для остальных.

…
У тебя и дикарки-осени одинаково пахнут сумерки
Ты по нелепой случайности не родилась на её территории
Ей удавалось чертовски ловко скрывать этот факт. (До последних сибирских сумраков)
Ну, а теперь я узнала о том, что колдуньею этой тебе уготовано.
Кто объявил опрометчиво, что у надежды цвет непременно зеленый?
Я не желаю слышать подобные глупости – он абсолютно ОРАНЖЕВЫЙ!
Самое необходимое ей - и тебе - состояние – быть перманентно влюбленной
в радугу, в солнце, друг в друга, - во всё, что янтарным безумством окрашено…

…
Так детально схожи ваши  приметы –
рыжая тайна…
Она однажды, будто нечаянно
тебя украдёт у всех рассветов
да так, что даже ослепшее солнце заметит пропажу эту.