Две меня пиши конечно было

*****
Я в уме, а две меня в запасе,
Что из наших писем очевидно.
Образ той, на крыше, не опасен,
Просто ей оттуда лучше видно
Желтых рыб хребетные плетенья,
Близнецов сияющих софиты,
Под прицелом пятый угол зренья
И в конце не ковшик, а корыто.

А другую ты рисуешь в профиль
На обоях, облаках, манжетах.
Ярко-красный цвет чернил (Не кровь ли?)
В обнаженных прочерках сюжета.
В откровенных позах ожиданья
Камасутры список слишком беден.
Обладая, ты не платишь дани, —
Путь мечты пока еще безвреден.

А меня, последней, на проявке
Негатив засвечен был цензурой.
На процесс ушел весь томик Кафки
И стихов с десяток, не с натуры.
Вспышка… Март в анфасе…. Лето с тыла…
Эта память вечно строит козни.
Две меня — пиши: «конечно было».
А одна на ум пошла, и бог с ней.

****

Перетасуемся картами.
Спутаемся причинами.
Что там аукнется мартом мне?
Осень походкой чинною.
Лето еще не выжато
Каплей медово-яблочной,
Солью из тела рыжею,
Болью, скроенной набело.
Шесть безрасудных месяцев,
Вот и вся биография
Счастья. А счастье весит-то
Две строки эпитафии
К памяти... Лжет, покойница,
Под ноги пухом стелется.
Счастье когда не помнится.
Вне превосходной степени.