Самые плохие стихи

ПЕСНЬ ГЛАДИАТОРА
Скорей, отец Бонавентура,
Меня от хвори излечи:
В мой нежный торт зима воткнула
Свои хрустальные очки.
О, как торжественно и странно
Теперь поёт моя душа!
От этой ирреальной раны
Под сердцем боль моя сладка.
Ты перекрестишься украдкой,
Откроешь чёрный саквояж,
А я на шёлковой кроватке
Лежу задумчивый, не наш.
Вокруг английские таблетки,
Китайский чай, японский мёд,
Близ африканской статуэтки
негромко радио поёт.
Ты вынешь парабеллум строго,
Блеснёт царапиной кольцо.
Родною пулей, русской, новой
Ты выстрелишь в моё лицо.

RUSS - ИНТЕРПРАЙЗЕС
И взволновал медовый воздух над собой,
Взмахнув мечом среди зелёных мошек
Больной князь Игорь с веной голубой,
Обвившей руку несусветной мощью.
И каждый миг, бледнее героина,
Дрожит его запретное лицо
В телеэкрана вековом рубине
Перед колеблющейся массою бойцов.

***
Какую бледную карету
Ты создала из страшных слов!
Я даже тонкую монету
Могу ей положить на кров.
Бледнея тихо от испуга
Ты закрываешь опустевший рот.
Но чу! – далёко у ночного дуба
Медведь оптический ревёт.

ERROR
Когда стою над омутом прохладным,
во мне ревёт программа ху,
из скромных клерков дикости нескладной
на пике неспособности к прыжку.
И получается, что нервно скособочась,
спелёнутый прозрачным шёлком мечт,
я падаю с улыбкой в заводь тотчас,
распугивая сонмы юрких нечт.

***
Мне с бледным львом сшибиться по плечу.
Копьё мгновенно смазав солидолом,
На лошади Пржевальского скачу
В доспехе тусклом и тяжёлом.
На склоне лета в сохнущей траве
Его движеньям тайно поведу учёт.
Миг! - И бульдозер клонится к земле.
Из хрупких ран шампанское течёт.

***
За львом есть только изумрудные колбаски!
- мне микроскоп в лицо вопил,
пока о гладкий пол метлахский
его в куски я не разбил.
Ты – бог! – осколки мне жужжали,
Освободившись из тюрьмы
Предмета сложного. И рвали
Мою одежду в лоскуты.

***
Среди гигантской мебели в чудовищных узорах
Я утопаю, хрупкий и больной.
Мой ум сосёт обрывки разговоров
Из бледного экрана предо мной.
И пальцы бегают по кнопкам как фаланги
Испуганного чем-то паука.
Колеблющихся снов орангутанги
В экран вплывают молча из меня.
Там, в глубине орнаментов бирманских,
Сидит один суровый бог.
Хранитель дум моих пизанских,
Уродлив, зол и одинок.

СВАДЬБА БУЦИЦУСОВ
Рабочий заревел контральто
И сразу в женщину влюбился.
И сонмы тонн небесного асфальта
Услышали, что он ей тоже снился.
Валятся с ног от контрабасов
На свадебном пиру хмельные пары.
Жених с невестой на КАМАЗах
Торжественно въезжают в залы.
О, эта ровная любовь больного зверя.
Зря только мучает меня - урода.
Моя рука лежит в твоей руке, немея.
И кровь фонтаном бьёт в твердь небосвода.

***
Я видел, как из уст приказ струится
У генерала меж лесов.
Столетний дуб, скрипя, валится
На утренний ковёр из мхов.
Снегирь с берёзы, оглушенный,
Летит в струи холодных вод.
Лишь воин вздрогнул вдохновленный,
Ускорив сонной крови ход.
Сейчас он сложный глаз откроет,
И, сухожильями треща,
В осенних неб скопленье взмоет
Покинув куколку себя.

***
В могучий мёд гигантского залива
Упал медовый атом из меня.
Крестьянин жнёт улиток всем на диво,
Ныряя в рейхенбахские моря.
Лишь одиноко аппарат подводный
Покрытый ржавчиной, на берегу стоит
И ждёт крестьянина, который пулей модной
В магнитном воздухе чудовищно летит.