Этот сладкий озноб, силуэт в кружевах подвенечных
 Я так долго сводил в беспризорный, упрямый падеж,
 Что секунда скрутилась восьмеркой как вся Бесконечность,
 И крупою просыпалось время на детскую плешь.
 
 Безымянный каприз с тонким профилем юной калеки,
 Делай первый свой шаг в окантованный кожей проем.
 В вертикальное море бросаются плоские веки
 И смешными морскими коньками колышатся в нем.
 
 Этот сладкий озноб хрусталем потечет в невесомость,
 Жернова на часах тихо скрипнут, как сплетня в зубах.
 Под дыхание грубое порозовевшего дома
 Упадет круглый блик и отскочет от плоского лба
 
 Знаешь, я тебя видел на той захромавшей дороге,
 Над которой янтарными точками ждут комары…
 Там небритый мужик в телогрейке ругался на бога
 И сметал прогоревшие за ночь, чужие миры .
 
 Значит ты устояла в броне моросящей прохлады,
 Просочилась сквозь ельник, чтоб в дом мой пустить этот шар...
 Я разлил тебе море за пятым ребром, под халатом.
 И глаза не болят. И не страшно совсем не дышать.