Отъезд Пушкина из Крыма. Россия, 1820 год

                Памяти мамы

Остались мне одни воспоминанья
Про тот Гурзуф, что был когда-то – наш.
Где Пушкин, восходя на экипаж,
Кивал: «Привет! До скорого свиданья!»

«Я, - обещал, - Увижу этот рай
Ещё не раз! И непременно скоро!»
Ну, а потом... пошла дорога в гору:
Мисхор, Байдары и Бахчисарай.

Потом «Фонтан» и «Медный всадник» был,
Потом была блестящая «Полтава».
За экипажем следовала слава.
У Чёрной речки экипаж застыл.

И я, застыв в прошедшем, жду, пока
Сквозь колкий снег,  январские метели,
Вернутся дуэлянты – без дуэли,
Шампанским взбудоражены слегка.

Я слышу смех: «Онегин, милый друг!
В Юрзуф,  в Юрзуф!.. Пусть дальняя дорога
Нам будет благосклонна, слава Богу!
Да оградят нас встречи от разлук!»

«Туда, где в феврале цветёт миндаль,
Туда, где в изумрудном полукруге
Сошлось с горами море! Мои други,
Меня влечёт пленительная даль!

Мы выступим теперь! Где экипаж?
В дорожной церкви путь означим свечкой…»

Но тщетно. И Гурзуф уже - не наш,
И выстрел прозвучал над Чёрной речкой!

7 января 1999 г.