Актёр в постели жены боксёра

                Глава 1. В которой мы знакомимся с актером.

                Я давно мечтал о сцене
                И в себе лелеял дар.
                Я служил бы Мельпомене
                За ничтожный гонорар.

                Но никто не оценил
                Мой талант природный,
                И тогда я поступил
                В коллектив народный.

                Да и там не сразу в бой,
                Долго ждал и глупо.
                Наконец мне дали роль
                В детективе трупа.

                Мой успех был, как сюрприз,
                В зале голосили,
                Даже пару раз на бис,
                Помню, выносили.

                Дальше – больше. Я уже
                Числился в приметных.
                Получал ролей драже
                Самых разноцветных.

                Я любой свой персонаж
                Доводил до лоска,
                И имел большой тираж,
                Если б не загвоздка.

                Глава 2. В которой впервые упоминается о боксере.

                Чтоб от жизни не отстать,
                И не стать банкротом,
                Коллектив решил создать
                Этакое что-то.

                Долго думать не пришлось,
                Как воздать капризам,
                И само собой нашлось:
                Пьеса со стриптизом.

                Этот жанр поела моль,
                А для нас – новинка.
                Мне досталась в пьесе роль –
                Нет, не роль – картинка.

                Джордж, английский бизнесмен,
                Прибыл к нам в столицу,
                И нашёл там без проблем
                Добрую девицу,
               
                Чтоб с девицей порезвиться,
                По столице погулять
                И обратно возвратиться,
                Капиталы накоплять.

                Наш сюжет другим родня,
                Популярным ныне.
                Познакомили меня
                С главной героиней.

                Ну, девчонка хороша,
                Просто Мельпомена.
                И представилась, душа,
                Без жеманства – Лена.

                Если б бросить я решил,
                Не было б и пытки.
                Режиссер предупредил
                Аж во время читки:
               
                «Воплоти страстей костёр,
                Но не увлекайся.
                У нее мужик – боксёр,
                Так что опасайся».

                Глава 3. О партийном руководстве искусством.

                Репетиции прошли
                Быстро и со вкусом.
                Много сцен таких нашли,
                Чтоб завлечь искусом.

                Лишь осталось дань отдать
                Им, номенклатуре.
                Нас приехал утверждать
                Главный по культуре.

                Он с бельмом был на глазу,
                В пиджаке и брюках.
                Вид его внушал грозу
                Всем рожденным в муках.

                Коллектив сумел сыграть
                На своем пределе,
                Но пришлось нам услыхать
                Бюрократа в деле.

                «Что ж, сюжет волнует кровь,
                Здорово сыграли.
                Только голая любовь,
                Никакой морали.

                Я любитель этих тем,
                Я за представленья
                В духе наших перемен,
                В духе обновленья.

                Только вот на тот случАй,
                Если всё вернётся,
                То пусть как бы невзначай
                Совесть в ней проснётся.

                Как мол так, себя продать
                Джорджу за валюту?
                И решит его предать
                Смерти, самой лютой».

                Я никак не ожидал
                Столь плохой развязки.
                Это ж заново финал,
                По чужой указке.

                Не идейным не понять,
                Почему пришила,
                Но придется выполнять:
                Партия решила.

                Глава 4. О последствиях партийного руководства
                Искусством.               

                Тут же стали мы гадать,
                Но без вдохновенья,
                Достоверней как подать
                Действие отмщенья.

                Очень трудно сочинить,
                Коль по разнарядке.
                Удалось нам воплотить
                всё в таком порядке,
          
                Что в постели я лежу,
                Жду прощальной ласки,
                Сладострастно весь дрожу,
                Закативши глазки.

                Героиня же в белье
                И с призывным взглядом
                Предлагает кофе мне,
                Начинённый ядом.

                Здесь я должен показать
                Страшной силы муки
                И ужасные издать
                Из утробы звуки.

                Что до мук, то я в них ас,
                Можно и без грима.
                Я ведь отучился класс
                В стиле пантомима.

                А вот с криками беда,
                Никаких коленец:
                Что-то вроде гы-га-га,
                Как гычит младенец.

                В общем, чувствую, что влип,
                Хоть колите морфий.
                Покраснел, ослаб, осип
                И опился кофе.

                А дотошный режиссёр
                В пух и прах разносит.
                «Ты, - кричит, - плохой актёр,
                Дубль двадцать восемь».

                Наконец и он охрип,
                Пропустивши чарку.
                У партнёров мрачный вид.
                Целый день насмарку.

                отпустил он нас домой,
                Мне сказав: «Не дуйся.
                Завтра будет выходной,
                Дома тренируйся».

                Глава 5. О том, как актер оказался в постели
                Жены боксера.

                Полсубботы прокричал
                Без особых сдвигов,       
                Хоть порою так рычал –
                Заглушил бы МИГов.

                Но не чувствуется боль,
                Нет предсмертной жути,
                Будто съел не яд, а соль:
                Просто крик, без сути.

                И вот тут мне и пришла
                Мысль от долгой смуты:
                Наши с Леною дома
                Рядом, две минуты.

                Почему бы ни позвать
                Мне на помощь Лену,
                Чтобы вместе обуздать
                Роковую сцену.

                Позвонил, и на «Алё»
                Объяснил подробно
                Положение своё:
                «Мне так не удобно.

                Я не знаю, как сказать…
                Раз дома напротив,
                Приходите помогать,
                Если муж не против».

                После паузы в ответ:
                «Я не ожидала,
                Приготовила обед
                И чуть-чуть устала.

                И сейчас я занята –
                Опыт с волосами.
                Жизнь – такая суета,
                Приходите сами.

                Пусть мой муж совсем у вас
                В мыслях не маячит.
                Он боксирует сейчас:
                Бьёт кого-то, значит».

                И не стал я рассуждать,
                И пришел я к Лене,
                И улёгся я в кровать,
                Чтоб совсем как в сцене.

                Мы пытались так и сяк,
                Взял я кофе в руки,
                Снял рубашку и пиджак,
                Снял потом и брюки.

                И когда истошный крик
                Стал похож на жуткий,
                Вдруг в дверях боксёр возник,
                И не понял шутки!

                Глава 6. О более глубоких и трагических последствиях               
                Партийного руководства искусством
                Для отдельно взятой личности.   

                Я порядочно струхнул,
                Страх вцепился в глотку,
                Инстинктивно подтянул
                Простынь к подбородку.

                Посмотрел – у мужика
                Вздулся шрам над бровью,
                И глаза, как у быка,
                Загорелись кровью.

                Он издал впервые звук:      
                Оказался тенор.
                ( Хоть чуток прошел испуг .)
                « Это что за кенар?

                Кто такой, я говорю.
                Отвечай, паскуда».
                На жену: «Уйди, убью!
                Гадина! Иуда!»

                Я шепчу, а сам дрожу,
                Точно на Голгофе:
                «Я здесь, собственно, лежу,
                Чтоб подали кофе.

                Никаких других причин
                И других амбиций
                Нет у творческих мужчин,
                Кроме репетиций.

                Вы уж извините нас,   
                С кем так не случалось.
                Мы пытались много раз,
                Но не получалось.

                Толи что-то не учли,
                Толь не та сноровка,
                А потом сюда пришли –
                Все же обстановка».

                Разразился я сполна
                Путаной тирадой.
                Мне поддакнула жена
                С напускной бравадой:

                «Как ты смеешь, хам, свинья,
                Не выходит сцена.
                Вся в искусстве нынче я,
                И причем измена?»

                «Вижу вы вошли во вкус, -
                Голос прыгнул басом, -
                Ты, подлец, еще и трус
                Оказался часом.

                Перед стартом я застал
                Ваш любовный плотик
                И почти что наблюдал
                Творчество эротик».

                Дальше больно вспоминать.
                Бил меня он с жаром.
                Даже треснула кровать
                Под его ударом.

                В общем, я теперь торчу
                Для больных в приюте,
                Потому как я кричу
                Много и до жути.

                А вот с мимикой беда,
                Хоть молись Аллаху.
                Мне лицо прошиб тогда
                Паралич со страху.
                1989-1990.