В последнюю горькую ночь

Явились ко мне семь чёрных людей, под личинами пряча глаза
И в их душах читался страх.
И я в чёрных одеждах сидел у костра, и в руке сухая лоза
На глазах рассыпалась в прах.

Их одежды изорваны , пыль на плащах и ноги сбитые в кровь.
И у каждого боль в груди.
И я снял их личины, смотря им в глаза, их всех вспоминая вновь,
Что у каждого впереди.

Они потеряли свой мир и свой дом в том страшном, жестоком огне,
Их племя выжгли дотла.
Их жизнь затерялась среди смертей в той подлой, кровавой войне,
В сетях откровенного зла.

Я сидел и слушал их скорбную песнь, хоть были сжаты уста,
Здесь бесполезны слова.
И лоза в руке рассыпалась в прах, и понял, как я устал,
Упала на грудь голова.

И погас костёр и люди ушли, оставив меня во тьме,
Я больше не мог им помочь.
И чёрную чашу – всё, что спасли, они оставили мне,
В последнюю горькую ночь.

Я взял чашу в больные руки свои и кровавый пот на лице,
Я наполнил её светом звёзд.
На губах была горечь и боль в душе. И что будет в самом конце
Я прочёл в письме своих слёз.