Отныне Вас не потревожит...

Отныне Вас не потревожит
наивный мой любовный лепет.
Не пробежит и легкий трепет
с главы до пят по мягкой коже.
Слова не сыщут к Вам дорогу,
зажечь ланит они не смогут.

Пусть лето горестно приметит,
как север стылые погоды
с окрестных гор под дивны своды
бровей вдувает, и ответит
на юг нестройным отступленьем,
но медленно, без поспешенья,

дабы и капли не пролилось
под ножки белые из чаши
моих страданий, дабы Вашим
весельем в шутку превратилось
мое пред Вами появленье,
искра, пожар, исчезновенье.

Пусть катаракт мой глаз покроет,
надежно, как заслон в воротах,
разделит нас. И если кто-то
в Ваш город тайный лаз пророет,
и будет статней он и краше,
острей, умней, и если даже

своим стихом Вас очарует
и на широку грудь приимет
волнисты локоны, а с ними
и всю главу и в поцелуе
скрадет то слово, что не Вы ли
навеки с клятвой мне дарили –

слепец узреть того не сможет.
И ревности лихое мщенье
не помутит ни на мгновенье
рассудка и в него не вложит
пищали иль клинка стального,
ни даже яростного слова.
 
Вам легкостью не уподоблюсь –
другая дева пусть отложит
попытки быть на Вас похожей.
Отшельником средь скал сокроюсь.
Чернилами мне слезы станут,
когда надеждою обманут,

в бутыль посланье закупорив,
метну его с обрыва в волны
чешуйчатые, как у прокаженных
наросты. И сокроет море
его, но вновь, как мне ни биться,
на брег под утро возвратится.


1997