Туман

Сегодняшний день начинался очень странно. Все утро комкался туманом и напирал на окно молочно белой массой, такой дешевой полупрозрачной сахарной ватой, надутой изнутри воздухом.
 Я открыл форточку и поднес к туману руку. Он был слегка прохладным и шевелился. Мне показалось странным, что такой, на вид густой туман, легко начал просачиваться между моих пальцев, и, стекая по внутренней части окна, падать комками на подоконник. Дышать было сложно, казалось, что туман забивается в ноздри медицинской ватой, разбухая по мере продвижения. Так я простоял, наверное, с минуту, в каком-то необъяснимом сказочном оцепенении, чередующимся с изумлением ребенка. К этому времени подоконник практически весь наполнился туманом и его излишки, маленькими пушистыми шариками скатились на пол. Я закрыл окно.
Умывшись, побрившись, одевшись, и быстро позавтракав, я вышел из дома.
Туман, то тут, то там, все еще валялся под ногами, но никто из утренних прохожих, в том числе и я, не обращал на это внимания. Лишь ноги, натыкаясь на его бесформенные останки, замедляли свой ход и требовали большего усилия для дальнейшего передвижения. Но, я к этому привык.
 Удачно сев в автобус и оплатив свой проезд, я как обычно быстро добрался до института.
Первая пара продолжилась второй и обещала закончиться только к четвертой. Я сел у окна.
 Туман практически весь испарился и уже не устилал собой землю, сохраняясь нетронутым только на пожелтевшей листве похудевших деревьев. Я следил за тем, как он покачивался на ветру, путаясь в ветках, и бесшумно падая на головы прохожих. Мне стало смешно.
 Не записав ни одной лекции, отследив по часам оставшиеся пятнадцать минут до обеда, пообедав, в конце концов, и вдоволь наобщавшись с сокурсниками, я опять выглянул в окно.
Туман испарился, опав вместе  с листьями с деревьев на землю, и растекся молоком по лужам.
 Я знал, что она не придет сегодня … ни то, что бы я был огорчен или подавлен, нет, я был чуточку расстроен и безумно скучал. Мне не хватало ее, как воздуха в тумане. Мое дыхание, то и дело учащаясь, заставляло биться мое сердце все сильнее и сильнее, и от этого мои страдания только усиливались. Я вспоминал ее.
Одевшись, закрыв аудиторию, опять же удачно сев в автобус и оплатив свой проезд, я как обычно долго добирался до дома.
 Туман исчез, а дышать легче не становилось, что-то сжимало грудь с невиданной силой, вдавливая диафрагму в позвоночник.
Она далеко, и даже когда она рядом, это расстояние не становится меньше.
С левого глаза сорвалась слеза, и, прокатившись по щеке, упала на воротник плаща. Рука машинально потянулась из кармана к лицу, но застыла на пол пути. Ладонь и все пальцы были в тумане, и из кармана тоже вывалился клочок тумана. Я убрал руку назад.
Переодевшись, умывшись, поужинав и досмотрев очередное кино по телевизору, я пошел спать.
Из открытого окна в спальне почему-то совершенно не веяло прохладным осенним ветерком, а даже наоборот, казалось, что весь воздух как-то улетучивался через эту неожиданно образовавшуюся черную дыру. Я подошел ближе.
Туман снова ложился на город, с грохотом падая на крыши близлежащих домов, обволакивая собой все пустоты междворового пространства.
Белая масса становилась все больше и больше, и я даже не заметил, как она ворвалась в мою комнату, и, заполнив ее, начала сгущаться. Ни ноги, ни руки, не слушались меня, я ничего не мог поделать, движения не получались. Я начал задыхаться.
Где-то далеко, на моем столе, раздалась телефонная трель. Я попытался дотянуться до нее, но у меня не получилось. Трель звучала все тише и тише, но я, сделав неимоверное усилие, дотянулся и ответил: Я тебя люблю…
Фраза повисла где-то между мной и телефонной трубкой, буквально на минуту, и я смог разглядеть ее, как она сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее, разрезая туман, ворвалась в телефонную трубку. Я терял сознание.
Мне показалось, что прошла вечность, но в ответ последовало: Я тоже… тоже тебя люблю.
Фраза выскочила из трубки, пронзила мою голову насквозь и стала носиться по комнате, разрезая и шинкуя туман на мелкие кусочки. Он стал опадать на пол мелкой стружкой, сначала превращаясь в пыль, а затем и вовсе испаряясь. '' Я тоже тебя люблю '', носилось по всей комнате, пока туман не рассеялся совсем. Я почувствовал облегчение.
Сидя на полу, я осмотрелся по сторонам: в комнате стало светло и прозрачно, воздух стал безумно свежим и по весеннему сладковатым. Я нигде не смог обнаружить даже комочка тумана, и лишь через открытое окно его хлопья снова начали залетать в комнату. Я закрыл окно.
День улыбнулся, и, собрав свои вещи, пошел пить на кухню чай с черничным вареньем. А я, укрывшись пуховым одеялом и закрывая глаза, видел, как '' Я тоже тебя люблю '', все еще носилось по моей комнате. Я уснул.