Моя любовь, что в зарисовках

Должен ли я сменить твое имя, чтобы ты дала нам шанс?
Деррида

I.

С утра я сижу в чужой квартире, ем смородину,
Пользуюсь благами цивилизации, бью по клавишам,
Постоянно думаю о тебе, особенно
О том, что думать о тебе попросту страшно.

Я вернулся в этот город, амортизирующий до слез,
Ни тебя, ни с тобой – полоумный альбатрос,
Что свалился на палубу, и вот моряки, бля, его созерцают.
Это я, про меня, да, согласен, не отрицаю.

В режиме хронической абстиненции
Пребывает моя нежность и твое отражение в моих зрачках.
Где-то на карте тонет Венеция,
А наши объятия выпрямляются в строчках.

II.

Пощипывания фокстрота, половина третьего, устрица,
Вино можно допить и где-нибудь там, на улице.
В жарких тропиках, где лучшее – это полтретьего ночи,
Ты спрашиваешь красотку: «Хочешь?», она отвечает: «Очень».

Я еще тот тип. Если так разобраться,
То окажется, что всю жизнь я смотрюсь в зеркало –
В будуаре, на кухне, в ванной. Вкратце,
Я – тот фолиант, что, никем не осиленный, спит в пыли на этажерке.

Ночной бриз в южных странах в полной мере способен заменить кондиционер;
Песок и уходящая сквозь него вода – твой платяной шифоньер;
Я попробую заменить твое беспардонно легкое платье
(Ты всегда избегал слов «поцелуи» и «объятья»).

Вы же не можете избежать ни одного, ни другого.
Санта Мария, что же я делаю собственной рукою!
И завороженные работники розничной торговли Каира
Готовы по дешевке уступить вам свои фантастические квартиры.

Луна хитрит, мол, ни разу не обшаривала Закамск и «башню смерти»,
Пол-третьего – это значит, что ночь еще на две трети
В нашем распоряжении,
Верное мое, несчастное, отражение.

III.

Ты из того типа женщин, с которыми время очень долго играет в обожание.
Весьма недурственная бесконечность – время подворачивается зеркалом: отражения,
Опять отражения, и твой озабоченный, вечно что-то взвешивающий взгляд
Множится, обволакивает, снова, опять, опять.

Я из того типа мужчин, что хотели бы встретиться с тобой лет через двадцать –
В отражениях твоих до бесконечности отражаться:
Розой, тюльпаном,
Бразильским барабаном,
Утрамбовывающим перья фестиваля в феврале на «Маракане»,
В долгом тропическом сне о тебе и обо мне.
Разве сможешь ты мне в этом отказать?
В общем-то, можешь не отвечать.
Закрой глаза,
Мои губы проверят, все ли они сказали.
Мои губы предательски бормочут: «Не знаю, не знаю».