Кабэриада

«РОМАН» В СТИХАХ



Москва
1971



От автора


Представляю вниманию читателя произведение, написанное мной в 1971 году. Это было время моей юности и, находясь, под безоговорочным очарованием великого А.С. Пушкина, я решил воспользоваться его « Онегинской» строфой и  создать нечто, претендующее, если и не на полный охват той далекой эпохи, именуемой теперь периодом застоя, то хотя бы на поверхностное ее изображение, опираясь на факты и реальные персонажи.
Действие «романа» происходит в одном из многочисленных в те времена Проектно-Конструкторских бюро. Поэтому он и назван КАБЭРИАДА. Однако я не ограничился рамками предприятия, а постарался показать по моим понятиям,  более полную картину советской жизни, какой сам видел ее в то время.  Во второй главе я  описал события лета 1971 года, когда вспышка эпидемии холеры в Одессе привела к большой панике среди населения.
В произведении много лирических отступлений, в основном, связанных с весной. Наверное, потому, что оно писалось в это время года. А Пушкинский стиль письма, полагаю, по-своему облагородил мои мысли, придав им  ощущение полета.  Композиционно,  вещь состоит из двух глав, одна из которых ЕВГЕНИЙ ХОМУТЕЦКИЙ, а другая КУСКОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ, каждая из которых содержит по 33 «Онегинских» строфы. (33 я выбрал по числу букв русского алфавита). Я планировал продолжение КАБЭРИАДЫ, но продолжения не получилось.
С высоты сегодняшнего дня, вещь выглядит очевидным анахронизмом и, возможно, вызовет лишь улыбку снисхождения. Так или иначе, отдаю КАБЭРИАДУ на ваш, читатель суд. И как сказано в конце второй главы, « Вы в ней нашли людей портреты, мелькнувшие, как хвост кометы, которым не дано опять страницы эти озарять»…Это значит, что я не ставил перед собой задачу связать одной или несколькими любовными интригами сюжет, а дал нечто похожее на калейдоскоп лиц, событий и явлений той нашей жизни.
Итак, в добрый час!


Автор




ЕВГЕНИЙ ХОМУТЕЦКИЙ





Глава 1


1.




«Мой дядя самых честных правил»…
Однако дядя не при чем,
Хоть уважать себя заставил
От всех своих богатств ключом.
Имел он дачу в Подмосковье
И дай, господь, ему здоровье!
Ведь мне не надо от него
Машины, денег, ничего.
Я не малец, сосущий пряник,
Что дарен дяди добротой.
Мне нужен только молодой
Специалист, его племянник.
Диплом которого гласит,
Что за спиной его МИИТ.*




















*МИИТ – Московский институт инженеров транспорта.
2.




КБ, где наш скучал Евгений,
Прелестный было уголок.
Здесь друг невинных развлечений
Благословить бы небо мог.
Малинник девушек прекрасных
Взывал к его любви всечасно.
Но не дано им было сил,
Чтоб хоть одну он полюбил.
УРИ* -  была его стихия,
Ее лелеял, как дитя,
Чинил и холил, не шутя
Уж языки болтали злые,
Что незаметно прижил с ней,
Немного – сорок дочерей.




















*УРИ – устройство регистрации информации.
3.




Одна из них была «Аскота»*,
Прекраснейшая из «Аскот»
И главная его забота
(Он полон был всегда забот).
Она красою не блистала.
Ее характер отличала
Способность выходить из строя
И время нашего героя
То на диагноз отнимать,
То клянчить по складам разъемник...
Он, как заботливый садовник,
Растенья должен поливать.
Но лучшей был из всех наград
Ему за труд – тенистый сад.




















*Аскота – бухгалтерская вычислительная машина
4.



С утра ему его дворецкий
В постельку кофе подает,
И наш Евгений Хомутецкий
Зевает, прикрывая рот.
Потом небрежно он листает
Газету и опять зевает.
Признаться, это не секрет,
Немало скуки от газет.
Потом спешит  под душ холодный,
Оговорюсь, чуть подогрет,
А там полуденный брегет
Ему вызванивает плотный
Обед. И стол уже накрыт
На всякий вкус и аппетит.























5.




Но есть дела – его работа.
Он вспоминает, наконец,
Что где-то ждет его « Аскота»
И, что законный он отец.
Звонит в гараж Евгений наш
И мчит на службу экипаж.
Он галстук-бабочку поправит,
Наденет в роговой оправе
Очки, и в руки взяв портфель,
Легко взлетает по ступеням
И, наконец, бесшумной тенью
Толкает пред собою дверь.
И перед ним, держу пари,
Его желанная УРИ.




















6.




Его освободим на время,
От наших ему скучных тем.
Ведь мы в принципиальных схемах
Не разбираемся совсем.
Не пробиваем перфокарты,
В иные мы играем карты.
Ведь в электронике слабы
Столь поэтические лбы.
Зато себя надеждой греем,
Что можем лирике учить,
Но, как ни бились, отличить
Не мог он ямба от хорея.
Ну, да простим ему грехи:
Не всякий создан чтить стихи.





















7.




А между тем его красотка
С запавшей клавишей в груди
Вздыхала через ромбик кротко
Свое печальное: «Приди…
Приди скорей, мой добрый гений,
И пожалей меня, Евгений,
В сеть блок питания включи
И от безделья излечи.
Мне любо слушать стук мотора,
И, под собой не чуя ног,
Бить окончательный итог
Звездою севера – Авророй.
Приди же, милый друг, ко мне»!
И вот они наедине.





















8.




В КБ, меж тем, дела стояли,
Когда б не грешница земля.
Сотрудники, скрипя, зевали
И разводили «ля-ля-ля».
Поговорили о погоде.
Погода неплохая вроде.
Поговорили о житье.
Житье, как будто, так себе.
Все б хорошо, когда не время.
Уж очень медленно оно.
Часы стоят, им не дано
Почувствовать ногою стремя,
Как мне, не терпящему кляч
И гонящему лошадь вскачь.





















9.




Когда б ни некий старикашка,
Отдел давно бы захирел.
Любовь его была – бумажка,
Он с нею делал, что хотел –
Кропал, кропил, чернила тратил.
Тот – грубиян, а этот спятил,
Один – глупец, другой – злодей
Он просто не любил людей.
И все-таки она терпела.
Бумага может все стерпеть.
Ей не дано самой краснеть,
Но за него она краснела.
Ни грязь чернил, ни клеветы
Не стерли этой красноты…





















10.




Он был руководитель группы
И вместе с тем  большой шутник.
Да не покажется вам глупым,
Но совмещать умел старик
Руководителя заботы.
Засаленные анекдоты
И деловую суетню
И старческую болтовню.
В нем все: закон и нарушенье
И добродетель и порок,
Недальновиден и пророк,
Противоречий всех смешенье
Он в гневе молнии метал
И был бездушней, чем металл.





















11.




С ним ладить было б трудно, кабы
Владенья Кодовы *его
Одни не населяли бабы.
Те все терпели от него.
Они гасили искры гнева,
Как делала праматерь Ева.
Их мудрому долготерпенью
Земля обязана вращеньем.
Ведь с колыбельного « усни»
От войн кровоточащим ранам
Всеисцеляющим бальзамом
Вы были, женщины, одни.
И уж, надеюсь, не солгу.
Пред вами мы всегда в долгу.



















* Коды – Система шифров и кодов и для ремонта подвижного состава…
12.




Одна из них звалась Татьяна
И даже самый зоркий взор
Заметить бы не смог изъяна
При рассмотрении в упор.
Стройна как лань, легка, воздушна,
Смычку волшебному послушна,
Порхала мотыльком в АСУ*
Соринкой у иных в глазу.
Танцовщица была – что надо!
Попробуйте-ка возразить!
Вам это может подтвердить
Моя приятельница -  Ада.
К тому ж, другой талант имела
Татьяна. Она чудно пела.




















* АСУ – автоматизированная система управления.
13.




О, эти дивные сирены,
Давно воспетые молвой!
Кусты душистые сирени
Вы украшаете собой.
Сплетаясь с ароматом трелью,
Висите, словно ожерелья
На милых шейках наших фей,
Сверкая сполохом огней.
Вы, что бездумно ворожите
И сводите мужчин с ума,
Скажите, истина сама
Не в вашем пении, скажите?
Но лишь узнаем мы в ответ,
Что абсолютных истин нет.





















14.




Большой батман, а также малый
Признаться, незнакомы мне.
Татьяна часто совершала
Международные турне.
В «Ла Скала» каждый театрал
Ее цветами осыпал.
От голоса ее навзрыд
Рыдали Дрезден и Мадрид.
Вокруг толпились репортеры,
«Юпитеры» светили вслед.
И в высший свет, слепящий свет
Она попасть сумела скоро.
Знакомство я почту за честь,
Когда талант подобный есть.





















15.




Знакомства. Этот род общенья
На мой взгляд, никому не враг.
Является путем скрещенья
Земных и иноземных благ.
Особенно, когда царит
На ряд понятий дефицит,
Как, то: достать в театр билет,
Когда билетов в кассе нет.
Вы получаете квартиру,
Но рано радоваться, чур!
Достаньте прежде гарнитур,
А после раззвоните миру
О том, как некий маг и бог
Вам раздобыть его помог.





















16.




Гостей на пир сбирайте званый,
Но чтобы каждый к вам пришел
И вечер был ему желанный,
Со вкусом сервируйте стол.
Шампанское шипит во льду
(Оно всегда в большом ходу).
Прибор у каждого стоит,
Хрусталь о серебро звенит…
О том, что выпить – не дурак
Гость на Руси не стоит спорить,
Особо, если откупорить
Его Гурманчеству коньяк.
Хотя для многих и привычней
Вкус водки не простой, « Столичной».





















17.




Соседка -  милая брюнетка,
С глазами цвета василька
Не разрешите ли, соседка
Мне поухаживать слегка?
Наполнить ваш бокал Шампанским,
Оно лицу придаст окраску,
Румянец щек  - ружье кокеток,
А вот салатик из креветок!
Пожал те, рыбки – осетринки,
Отведайте вон тот грибок!
Поверьте мне, он на зубок
Нежнее, милая, слезинки.
С икоркой черной бутерброд,
А семга так и лезет в рот…





















18.




Простите, где икру достали?
Откуда семга, ветчина?
Не в магазине ли? Едва ли,
Не те сегодня времена.
Нет, что вы, что вы, там искать -
Напрасно время потерять,
А, чтобы нить не порвалась,
Следить за мной, извольте, связь.
У тещи крестник – Судаков,
Сестра его жены – Светлана,
Как раз за шефом ресторана,
Через него и стол таков.
И потому мой, нынче тост
За пользу явную знакомств.





















19.




Но девушки из коллектива
Давно кивают мне в укор.
Они стоят пред объективом
И требуют спустить затвор.
Щелчок, другой, щелчок опять
И пленку можно проявлять.
В бачок налью я проявитель.
Помочь случайно, не хотите ль?
Затем фиксаж, промывка и
Готовить пленку для печати
Мы можем, знаете ли, кстати
В чем прелесть фотографии?
Момент, когда пойдет печать
И образ станет оживать.






















20.




Прошу прощения у Нины,
Надежды, Юли, Светы я,
У Люды, Ады и Марины,
Простите, девушки, меня.
Читал я съезда директивы
И вот испортил негативы.
Не вышли карточки и вам
Плохие лучше я не дам.
Случайно, правда, вышла Зоя.
В неполные семнадцать лет
Я нарисую вам портрет
Кинозвезды, мечту героя
И улещу прекрасный пол,
Цепляясь за его подол.




















21.




Хоть быть изруганным рискую,
Ведь ревность женщинам подстать,
Я все ж заранее смакую
И думаю, с чего начать?
С лица? Лицо займет, пожалуй,
Страниц восторженных немало.
С прелестных ножек? Боже мой,
Но в этом я ни в зуб ногой.
С характера? Я б не сказал,
Что был у писаной красотки
Характер ангельский и кроткий,
Скорей – разящий наповал.
Заканчивала Зоя школу,
Где обучали лишь Приколу*.



















*Прикол – сложно объяснимое понятие 60-ых годов, обозначающее нечто особенное.
22.




Не в той сюда явился робе
Я – молодой специалист.
Не знал о том, что Зои хобби,
Глядящий с карточки артист.
А если б знал, то в тот же миг,
Пошел и поступил во ВГИК.
Не повезло мне, но зато
Миронову, Бриджит Бардо,
Лорен, Мерсье и Мастрояни,
И Тихонову и Монро
Гораздо больше повезло,
Они собрали больше дани.
Висят на стенке без заботы
Звезд мировых и местных фото.





















23.




Ночами Зоя спит и бредит
О романтическом пути.
И на пути кого не встретит,
Артистов просит принести.
Уж я не знаю, сколько дней
Идет паломничество к ней.
Несут календари, журналы,
Открытки, виды, все ей мало,
Машинка* брошена, забыта,
Актрисой стать ей суждено.
Она снимается в кино
О нравах западного быта.
И ясно скоро станет всем –
Она затмит Софи Лорен.




















* Машинка – пишмашинка
24.




Она была не одинока
В своем желании играть.
По воле рока иль пророка
Там юноша был – ей подстать.
Его фамилия не нова,
Ну, кто не знает Кузнецова?
Тот был фанатиком  кино,
Каких не видел я давно.
Сценарии писал запоем,
И был отменный режиссер,
К тому ж, талантливый актер
И критики носились роем,
За счастье почитая честь
Его до неба превознесть.





















25.




Характер ровный и веселый
У Жени Кузнецова был.
Поклонник Итальянской Школы,
Он и Французскую любил.
Сходил с ума по Пазоллини,
Рыдал на Бергмане, Феллини
И смаковал со всех боков
Висконти в «Гибели богов».
Трюфо «Четыреста ударов»,
У Куросава «Идиот»,
Шедевр «Скверный анекдот»
Струею раскаленной пара
Не только Женю, но и вас
Введет, уверен я, в экстаз.





















26.




Мог с Зоей обсуждать проблемы,
Касаясь, походя, всего.
Сюжеты, планы, мысли, темы
Переполняли мозг его.
Он жаждал с кем-то поделиться
Сомненьями, как говорится
И слушателя видел в ней,
Что, думаю, всего ценней.
Единство мыслей породило
На почве общности искусств
Гармонию прекрасных чувств,
Но лира здесь переборщила
И, знающий обоих, всяк
Мне выскажет, что я – остряк.





















27.




Из них плохая б вышла пара,
Хотя бы просто оттого,
Что для нее он слишком старый,
Она ж – младенец для него.
К тому ж мечтой честолюбивой
Был Женя, словно одержимый
И в сети брака, словно в ад
Не лез, как черт, что был рогат.
И не расстраивалась Зоя
От невниманья, не виню
Ее, когда пять раз на дню
Меняла своего героя.
Простим ей, кто же не искал
Из нас свой вечный идеал?





















28.




Кто сел с утра на телефон?
К чему, скажите, эта спешка?
У Зои вечно дел вагон
И сверх того еще тележка.
-Кто это? Коля, это вы?
Сегодня не могу, увы!
-Ах, Игорь, что за суета,
Нет, я сегодня занята.
Не промелькнет в щеках румянец,
Косметики дюймовый слой,
Искусной сделанный рукой
Не выдаст нам эмоций танец
И ничего не говорит,
От взоров тщательно укрыт.











 









29.




Весна стремительно катилась
Потоком черных талых вод.
Природа оказала милость
И выслала гонцов вперед.
«Весна идет! Весне дорогу!»
В зеленую облекшись тогу,
Земля подумала, взяла
И распустилась, расцвела.
Грачи, конечно, прилетели,
Над лесом начали кружить
И вот уж дружно стали вить
Своим малюткам колыбели,
А солнышко лучом своим
Тепло тянулось прямо к ним.





















30.




Весна волнует, будоражит,
Быстрей по телу гонит кровь,
Стучит в висках и в жилах пляшет,
Рождая дочь себе – Любовь.
С ума сведет – лишь только взглянет,
Душистой вербой одурманит,
Вином волшебным опоит
И  радость сердцу подарит.
Где прежде было голо, пусто,
Сады вишневые цветут,
Журчат ручьи, фонтаны бьют
Из родника земного чувства.
Склонись к струе и вволю пей.
Нет ничего Любви щедрей.
 




















31.




Я понимаю, что весною
Все ходят словно не свои.
И сердце щемит, сердце ноет
От неизбежности Любви.
Она придет. Тому порука
Амур, стреляющий из лука.
Не промахнется ангел мой
Своей отравленной стрелой
Сомнений, горьких слез, надежды…
Вздыхаем сильно, например,
По телу трепетных Венер,
По ниспадениям одежды.
О, боги, как благодарить
Мне вас за это право – Быть?





















32.




Я вижу, гложет вас истома
По распустившимся цветам.
Вы спросите сквозь полудрему,
«А где же, собственно, роман?
Где Он, Она, Любовь до гроба,
Чтобы в разлуке были оба,
Чтоб ради фей перенес
Жару и жажду и мороз.
Не убоялся бурь морских,
Волшебниц чарам не поддался
Чтобы, в конце концов, остался
Среди опасностей в живых.
Чтобы на самый на конец
Был уготован им венец!»






















33.




Проторена дорога эта,
Разбита тысячами ног.
По ней шагать мне смысла нету,
Ее все знают назубок.
Иное дело проторять
Свою тропу, по ней шагать.
Пусть неудачна будет проба,
Но что ж, скажите, здесь дурного?
Ошибка – лучше плагиата,
Она честней, она – твоя,
Нет, честью не торгую я
И совесть – дорогая плата
За то, чтоб налегке идти
По проторенному пути.












КУСКОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ



Глава 2.







1.




На стыке города с деревней,
Как в рельсы клином вбит костыль.
Стоял, полуразрушен, древний,
Средневековый монастырь.
Хранят о нем преданья плиты,
Что жили в храме кармелиты.
Под сводом плит монахи в ряд
Забыты временем, лежат.
Их тени призраками бродят
По коридорам по ночам
И белый саван на плечах
Сонм ужасов на вас наводит,
Когда, луною озарен,
Монах издаст протяжный стон.





















2.




О чем стенает, неизвестно
Покойный старый кармелит.
Перепоясав рясой чресла,
На колокольню дух летит.
Взывая к пению всенощной,
Своей десницей, в бытность мощной,
Трясет язык колоколов,
Сзывая всех под божий кров.
Но нет той звонницы в помине,
Померкла старая свеча
И время, камни измельча,
В обнове выступает ныне.
И уж не служится в народе
Молебен отошедшей моде.





















3.




Хотя возвраты к моде прежней
И наблюдаем мы порой,
Не только в области одежды,
Но также в области любой.
Я нахожусь в глубоком трансе
От перехода мини к макси.
Столь безусловный переход –
Свидетель ранней смерти мод.
От стиль «модерн» вперед к иконам,
К пещерным «хиппи» и «битлам»,
Любовь мы делим пополам,
Часть ЭВМ, а часть – мадонне.
Кровосмешение частей
В сумбур эпохи скоростей.





















4.




Наш век безудержных фантазий,
Реализованной мечты,
Мчит напролом по звездной трассе
Сквозь тщетность вечной пустоты.
Костюм дерзаний, покорений,
Преодоленья тяготений
Пошит на каждого из нас
И всем он впору, в самый раз.
Чуть расклешен, обужен в меру
И вы - готовый космонавт,
Который, безусловно, прав,
Любую отрицая веру
И заменив ее своей
Могучей верою в людей.





















5.




Технический прогресс – явленье
Обыденное, как обед.
В печи горят его поленья,
Сгорают и рождают свет
Идей, толкающих науку
На полную терзаний муку
Гипотез, явных заблуждений,
Исканий истин, устремлений
В расплывчатый вопрос «Куда»?
Стать еще ближе к счастья высям,
Еще раз и еще повысит
Производительность труда.
И вновь в печи сжигать поленья,
Чтобы добиться озаренья.





















6.




Решать задачи можно быстро
При помощи машин, но им
Нужны программы программиста,
Как тезкам легковым -  бензин.
По писаному алгоритму
Машина может выдать рифму,
Перевести английский текст
На наш язык в один присест.
Легко сыграть на инструменте
И даже в шахматы сыграть,
И эффективность посчитать…
Пробейте лишь на перфоленте
Заданье в коде ей двоичном,
И сдаст экзамен на «отлично».



 

















7.




Обитель ныне населяет
Своим отделом Бурлаков.
Как пастырь, паству навещает,
Пришел, отпел и был таков.
Под схимою его правленья
Свои программные моленья
Невинный хор послушниц – дев,
Мирскую тишину презрев,
Нес к алтарю. Блаженно очи
Слезой умильно увлажнял
Вадима прочный пьедестал
Лелея мысль еще упрочить.
Мечтая тайно бога келью
Застлать кощунственной постелью.





















8.




Хоть их понять, конечно, в силах
И, будь я девушкой, тогда
Назвать не постеснялся б милым
И не сгорел бы от стыда.
Как Аполлон красив и строен
По моде по последней скроен,
Страстей букетом не томим,
Таков был Бурлаков Вадим.
Добавить что к его портрету?
Наследник, генеральский сын
Он, право, не имел причин,
Чтоб звонкой не иметь монеты.
И удивляться надо вряд,
Что был давным-давно женат. 





















9.




Запретный плод до жути сладок,
Неудивительная сласть.
И тот, кто до нектара падок,
В конечном счете, должен пасть.
Порой нарочно устремиться
Войти во грех, да искупится
Вина того иль чаще той,
Кто по наивности простой
С огнем играет, явно ходит,
Своим безумством устраша,
Легко по лезвию ножа,
Потворствуя своей природе.
Ведь все равно заблудшим, им
Мужик Адам или Вадим.





















10.




Итак, начальника отдела
По составлению программ
Приятно мысль порою грела,
Что он приятен сердцу дам.
Его желание любое
Всегда исполнено с любовью
За слово доброе похвал,
А сам он сливки собирал.
А сам в любое время суток
Мог прогуляться не спеша
До Главка* или до ЦШ**,
Побыть  в АСУ пяток минуток
И, наконец, окончив путь,
Пивка Перовского хлебнуть.



















*Главк – Главное Управление Министерства Путей сообщения (МПС).
** ЦШ – Главное управление путевого хозяйства МПС.
11.




Сотрудницы, души не чая
В руководителе своем,
Досуг делили между чаем,
Вязаньем, книгами, бельем.
На благо им Галантерея
Товары разные имея,
Их предлагала всякий раз,
Когда получка иль аванс.
Чулки ажурные, колготки,
Халаты, платья, кофты и
Колечки, пудра и духи,
Все, что мы называем -  шмотки.
К ним (не примите за укол)
Неравнодушен женский пол.





















12.




Мужчин иные интересы
К себе тянули, как магнит.
Футбол. Тут в них вселялись бесы,
И разум сразу был забыт.
В монастыре разбит был скверик.
Площадку тщательно промерив,
Поставив Витю вратарем
Супруга Яновой, начнем.
Центрфорвард Трус пасует точно,
Я обвожу двоих, троих.
О, славный час! О, славный миг!
В ворота мяч влетает сочно
Ура! Забили! Но пора
Идти работать со двора.





















13.




Бориса Труса отличала
От прочих ясность, лаконизм.
Рубил с трибуны-пьедестала,
Являя чистый артистизм,
Он правду-матку на собраньи.
Всегда настроен лево крайне,
Казалось, он из нас один
Не мог держаться середин.
Принципиальный аналитик
До винтика мог разобрать
Свою программу и собрать
Вновь аккуратно каждый винтик.
Но все же делать обобщенья
Он был не в силах без общенья.





















14.




Стол. Кресло. Вешалка у двери.
Окно, струящее рассвет.
Дым, коромыслом что измерен –
Его рабочий кабинет.
Здесь тишину нарушит хохот,
Мужских полуботинок топот,
Здесь девушки введут в искус,
Здесь балом правит Боря Трус.
«Хочу, мадемуазель Клинкова
Я Ваше мнение узнать,
Давайте вместе рассуждать,
Так будет лучше, Ваше слово»!
И шефу улыбнувшись мило,
Свой довод излагает Мила.





















15.




Кипит работа. Цифры, знаки,
Команд непризнанная знать
Строкой ложатся на бумаге,
Как новобрачные в кровать.
Уже лица на Миле нету,
А шеф седьмую сигарету
Из портсигара достает
И в рот берет наоборот.
Закуривая машинально,
Он спичку жжет у мундштука,
Но тут заботливо рука
Выхватывает моментально
И тушит пламя. Кто она?
Глядит Борис, пред ним - жена.





















16.




Она стояла и смотрела
И на нее смотрел Борис
Как мальчик робко и несмело,
Когда его зовут «на бис».
«Достаточно», - она сказала,
« Ты поработал и немало,
Окончишь как-нибудь потом
Программу, а теперь пойдем»!
На стыках прыгают колеса
Числителями жел. дорог,
А Борю с головы до ног
Терзают хищники вопросы
И Тани ласковая речь
Не может малого отвлечь.





















17.




Уж лето близится и вскоре
Проблема выбора пути.
Куда отправиться: на море?
В деревне отпуск провести?
А, может быть, всем скопом сразу
Отправиться нам на турбазу?
Иль еще лучше во сто крат –
Поедемте на виноград!
На виноград, в край изобилья
Веселой ринемся гурьбой,
Где пенится вино рекой,
Под солнцем вырастают крылья!
В Молдавию во весь опор!
Эй, трубачи, играйте сбор!





















18.




Загар там ляжет шоколадный
На плечи и на спины нам.
Вкушать мы будем сок прохладный
Из виноградин по утрам,
Потом в корзины ягод гроздья
Посыплются, как будто гвозди.
А после к полдню утомленных,
Усталых, зноем изможденных,
Река вместит в свою купель,
Стряхнет с лица крупинки пота,
Как мать, отнимет все заботы,
Прольет на тело счастья хмель.
Костры, походы, птиц рулады.
Скажите, что еще вам надо?





















19.




Так говорил Борис в отделе,
Красноречив, как Цицерон.
Вокруг сотрудники сидели
И вторили со всех сторон
Ему, чтобы без промедленья
Писать в колхозное правленье,
Оформить договор, скрепить
Печатью и готовым быть
Отправится… Единогласно
Решенье принято и вот
Готовы выступить в поход
И месяц провести прекрасно.
Но, как скажите, позабыли
Предание о злой бацилле?





















20.




В Одессе шум сверх всякой меры,
Хоть уши ватой затыкай!
Слух о нашествии холеры
Разносится из края в край.
«Три смертных случая, слыхали»?
«Как? Где? Когда? Чего сказали»?
«На Дерибасовской шумят
И на Привозе все бубнят».
«Представьте, делают прививки,
Закрыли город на замок.
Одним лишь ворам бог помог,
Поди, уже снимают сливки»!
«Чего стоите, как бараны,
Скорей готовьте чемоданы»!   





















21.




Толпа платформы запрудила.
Авоськи, сумки, рюкзаки.
О, помоги святая сила,
О, господи, убереги!
Тащи из паники болота,
Из мутного водоворота,
От цепких лап чумы спаси
И что угодно попроси.
Иметь не будешь ты отказа
Ни в чем, заверю словом я,
Скорей лишь увези меня
От этой пакостной заразы!
В Москву, домой, под одеяло,
Чтоб сном кошмарным это стало!





















22.




Не сон, а злое пробужденье
Средь зеленеющих долин.
Кругом заслоны, оцепленье,
И установлен карантин.
И поезда, как кони в поле,
Стреножены, стоят в неволе,
И люди вынуждены ждать,
Когда их повезут опять.
Спят на приколе пароходы,
Машины на шоссе стоят,
Одни лишь травы шелестят,
Да шепчутся у пляжа воды.
Пословица, видать, права:
Вперед летит одна молва.





















23.




Я привожу преданье это,
Чтобы, друзья, напомнить вам,
Чтоб проводили это лето
Вы только не у молдаван.
Не потому, что не хочу я
Вас слать туда или ревную
К волнам Дуная и Днестра.
Как милосердия сестра
От шага предостерегаю,
Который может погубить,
Лишь доведется  вам ступить
На берег, кажущийся раем.
Мне жаль того, кто пренебрег
Советом вещим, как Олег*.




















*Олег – см. «Песнь о вещем Олеге»
24.




Откажемся, друзья, от мысли
Шатры раскинуть над рекой.
Я вижу, мысли ваши скисли,
Как на окошке молоко.
Судьба расставила капканы,
Перемешала наши планы
И вот, в преддверии земли
Застрял корабль на мели.
Спасайтесь вплавь поодиночке,
Спускайте ненадежный бот.
На берег выйдет только тот,
Кто в белой родился сорочке
И что превыше всех похвал
Ее ни разу не менял.





















25.




Хоть Трус и потерпел фиаско,
Но внешне даже в ус не дул.
С утра потягивал Фетяску*,
Коктейль по вечерам тянул,
Используя свою зарплату
Подобно Старику Сократу,
Поклонник вин, поклонник дам,
Как чтимый им Омар Хайям.
К Борису полон был почтенья
Из главка тезка – Буров сам.
Тот счет не ведал тем часам,
Что проводил вне учрежденья.
Хоть занимал он малый пост,
Был в жизни далеко не прост.




















*Фетяска – сухое молдавское вино
26.




Поесть, попить умел по-царски,
За чей-нибудь, конечно, счет.
Направо и налево ласки
Дарил бесплатно в свой черед.
Мужчина видный, интересный
Мог анекдот по вкусу пресный
Приправить острою сольцой,
Носил массивное кольцо
На полном пальце безымянном,
Одет «с иголочки» всегда
Он был хорош, но вот беда
Владел он маленьким изъяном.
Он важною б фигурой стал,
Когда б дипломом обладал.






















27.




Мы все учились поздно ль, рано
Когда-нибудь, чему-нибудь.
Нас наставляли папа с мамой
На истинный, казалось, путь.
Учителя нас наставляли,
Вторично на год оставляли,
Но лучшей школой до сих пор
Считаю я друзей и двор.
Как я носился оголтело,
В мир игр, ныряя с головой,
Асфальт, не чуя под собой,
В лучах тепла купая тело.
О, время, хоть на час верни
Мне эти радостные дни!




















28.




Нам нравится интеллигентность,
Познания широкий круг,
Но истинной считаем ценность,
Когда вы - кандидат наук.
Диплом для нас подобен меду.
Как дети истые природы,
Шмелями над цветком гудим,
Пройти по конкурсу хотим.
Коптим в пыли аудиторий,
Над грудой чертежей и книг
За тот прекрасный жизни миг,
Когда вручат нам лист картонный
И буквы золотым огнем
Зажгутся надписью – ДИПЛОМ.






















29.




Он поступил, но злой фортуне
Угодно было пошутить,
Увы, мечта осталась втуне
Значок заветный получить.
Он получил лишь так нежданно
По пьянке ножевую рану
И провалялся с ней пока
Совсем не зажила нога.
А время шло, семестр кончался,
Зачеты стали заедать,
Как комаров июньских рать,
Он неумело защищался,
Но понял, то -  напрасный  труд
И вскоре бросил институт.




















30.




Теперь у Бурова забота
Иного рода родилась.
По всем восьмидесьти заводам
Налаживает с Центром связь.
С утра он гость универмага.
Ему нужна фотобумага,
Кому-то нужен плащ бельгийский,
А кто-то ждет Шотландский виски.
Клубок мохера и ондатра
На шапку или воротник,
«Клерже» – парижской моды крик
Давать должно быть будут завтра,
Хрусталь, сервиз и женский пояс
И сигареты «Филипп Морис».





















31.




Универмаг покинув с болью,
Припомнив о своих делах,
Он попадает бандеролью
С доставкой на дом прямо в Главк.
Отсюда телефонов нити
Бегут, связав заводы с Сити.
Единая система связи
Покоится на прочной базе.
Из Жмеринки звонят, поди ж,
Но занят Харьков и Воронеж,
Ты честь отдела не уронишь,
Канал наладишь, починишь.
Не может быть, чтобы канал
Такого парня доканал.





















32.




Не подкачал Атлант, руками
Уперся в небо, как в живот
Ребеночек, который в маме
На свет не появясь, живет.
Благодаря надежным связям,
Теперь по всем каналам связи
Снуют пробивки с перфолент.
Ошибок в передачах нет.
Такое Бурову к лицу…
Завод макеты заполняет,
А там из главка получают
Руководящие ЦэУ*.
Доказана Борисом лемма –
Функционирует система.




















*ЦУ – ценные указания.
33.




Глава вторая на исходе
И, может статься, я не прав
Закончивши ее на взводе
Часов, что мерят время глав.
Вы в ней нашли людей портреты,
Мелькнувшие как хвост кометы,
Которым не дано опять
Страницы эти озарять.
Им всем в «романе» было тесно,
Но пущенная карусель
Была моя прямая цель
И, если вам не интересно,
Совет могу вам дать простой –
Займитесь книгою другой.