Офицеры

…Ночь 17-го. Ни Царей, ни «Господ».
Одно сладкое пьяное слово 2Свобода».
Фронт разваливается. Бунтует народ…
Гимназистка испуганно жмётся к воротам:

Прут матросики… Ленты, штыки, брюки-клёш,
Якорьки, пулемётный брезент перехлёстом
И тельняшечки (штотт-ты!, - «братва», ёба вошь!):
КРАСНОЙ  ВЛАСТИ  ПАТРУЛЬ… Перешли перекрёсток.

- Хтотт-такой? А ну стой (в перемать). – Эй, годи!..
Гимназисточка – «Ой!» (да и то: год – суро-овый)…
Подле тумбы афишной – застыл господин
С клиновидной бородкою в шубе бобровой…

- Документ!, - и забористый мат-перемат.
И – ботиночек рып (на свиной, поди, коже?)…
- Стой. Негоже так, Митрий… Кажи-ка мандат,-
Эй, буржуй!... – Да чего там! Прикладой по роже!

…Ночь 17-го. Ни Царей, ни господ.
А на «нет» - нет суда:  дважды «Маузер» кряду.
Где-то нервно и глухо всхрапнул пулемёт
(за Охотным, никак, обстоятельным рядом?)…

- Ша, ребята. Айда…
               …А в Российском Кремле –
Комиссары сидят в дележе над казною.
А на улице – ночь. А на русской земле –
Распростёрт ГРАЖДАНИН с пулевою сквозною:

Ночь 17-го. Ни царей – ни… Эхх-ма!
И тюрьма на Лубянке отнюдь не пустует…
А на долгом пути – прокажённая тьма
Впереди. И – Октябрьский ветер лютует…

Хрома кожанок скрип, рып английской свиньи,
Сноп махорочных искр… Гимназисточка в арку
Вжалась («Ой!» - так бледна); затаилась в тени.
Осень – мерзостная. А матросикам – жарко…

В деревянную ложу – шмурыг! – пистолет.
Никого. Только тьма – да пенсне подле трупа.
На профессорском – рукопись дремлет столе:
Ждёт-пождёт-не-дождётся «бобровую шубу»…

«Зеброй» - грудь нараспашку; муаровых лент
Золотистая вязь: «разгуляй» с миноноски…
И – опять: - Сто-оой!!! (шаги).
                - Тьфу! Мальчишка!.. Студент?
Кажь мандату!
              - Извольте.
                И браунинг плоский –

Тррахх!!! – в упор. А улыбка из милой – в оскал:
- «Ннна, холоп!!!»
…Ну, - бегите, бегите, поручик!..
Побежит, как же, - жди-и… Офицер… (Зашагал).
…Никого. Только мрак да свинцовые тучи.
…..