Тысяча какая-то ночь

Привет тебе, о мой любимый шах!
Ночь на пороге тысяча шестая.
На чем мы, бишь? Ну, повторюсь – поправь…
Я начинаю… Пальчики летают

По клавишам… Как изменился свет!
А впрочем – несущественны отличья…
Шехерезада спряталась в инэт,
Прикрыв лицо от взглядов маской птичьей.

Все больше слов… Все более нежны
Слова… Но, милый шах, вот что мне странно:
Неприкасаемо отделены
Мы друг от друга тенью двух экранов,

Но тот-то, прежний, настоящий шах,
Ему-то что от этих сказок надо?
Качаются сапфирики в ушах
Склонившейся пред ним Шехерезады…

- Зачем позвал? Наложницу возьми
На эту ночь, что проку сказки слушать,
Когда прекрасны гурии твои?

***
- Мне эти сказки утишают душу…

Ведь в мире столько споров, свар и ссор,
Бед и войны, безумия и боли…
Я отменяю прежний уговор:
Не приходи… Я не хочу неволить.

Душа, да что душа… не наложить
Ее на раны на манер повязки.
Но верю я, неистребима жизнь,
Когда в ночи твоей внимаю сказке.

Зависишь ты от милости моей?
Все ерунда, я - от тебя завишу.
Я измеряю все заботы дней
Минутами, что голос твой не слышу.

Со всех сторон – лишь жалобы и стон,
Все мое царство как преддверье ада,
Я сломлен этой властью и согбен,
Лишь в сказках все кончается как надо.

Еще разок услышать их позволь,
На самом деле - больше не неволю.
И если плата дней пустынных боль,
То я готов – расплачиваться болью.

Ночей, ночей лишь без тебя боюсь,
Что – гурии, когда я нем от страха.
Рассвет уже… Превозмогаю грусть.
Лети. Не место птахам среди праха.

***
- Привет, о шах, свет угасает дня,
Ночь на пороге тысяча седьмая…
- Но я не звал тебя… - Не звал меня?
Да, ты не звал, теперь пришла сама я.

Мне сложно ль сказку новую сложить?
Еще не утро, не пора прощаться…
Ночь, я сегодня выкупаю жизнь,
Во тьму твою вплетая слово счастье.

Ты прав, на свете много свар и ссор,
Но мы с тобою – люди, а не звери.
Я заключаю новый уговор:
Ты слушаешь меня, и ты мне веришь.

И до тех пор, покуда это так,
Есть место и для сказки тоже, милый,
Возлюбленный и очень грустный шах…
Итак, на чем я там остановилась?..