лапы неба...

небо.
в лапы его розовым светом
сбегала и думала, что безответным
огнём догорю, но всё не сгорала.
сама по себе не горю, а к тому же - в склепе
холод собачий и сырость, а мне не хватало
своей теплоты изнутри: топлива мало.
(кто-то разбавил мне кровь в жилах - водой, водой).
читаю Ги де Мопассана.
съехала, видимо, вся черепица с крыши. ой.
это опасно.

небо.
ловила бабочек с незабудок в полях.
бабочки щурились мерзко и превращались в страх.
страх шёл за мной следом, и уже он
ловил меня старым сачком, а потом
я пила кофе (низкое артериальное),
приходила в себя (путь был труден и долог),
и думала: какого чёрта ты мне снова помог
не дойти?
до неба.
(кто-то успел найти меня и откачал - водой, водой).
читаю уже Касареса, а не Мопассана.
крыша не подаёт признаков жизни. ой.

небо.
если я дитя твоё, то какое-то неудачное,
не той выкройки (портная изрядно выпила).
не та радужка глаз (где же синь? только листья
опавшие). беззвёздность моя дождями тешится...
всё грезится ей
проснуться на седьмом, что ли, небе,
да с тобою, с тобой.
читаю уже не Касареса, а твои письма.
крыша слетела, зато видно небо, независимо
не от чего. и кажется, что в полночь бой
гигантских часов вернёт меня в чувство.
и ты тоже вернёшься и скажешь: что так грустна,
моя Кло?