Странник венок сонетов

         Странник
     (венок сонетов)
             1.
Опять зовет таежная тропа,
Бегущая к таинственным отрогам,
Где мир лесной живицею пропах,
Ге зверь живет в свое порядке строгом.

Дородных пихт дремучая толпа
Не потесниться пропустить дорогу
К далекому скалистому порогу
От гривы до гранитного столпа.

Там, в дебрях беспощадна росомаха,
И – все  лесное мелкое зверье
Пытается спасти житье свое
Под хлипкой, обветшалой крышей страха.

Бегут все тропы мира в эту пору
В далекие, нехоженые горы.

           2
В далекие нехоженые горы
Зовет меня заветная мечта.
В соседстве с эхом, где вершины голы,
Живет моя богиня – красота.

Зимой там стужи на расправу скоры,
Но летом нежит душу теплота.
И муз не закрываются уста,
Не затихают ветра переборы.

Там – древний клад вселенской тишины
Хранится в тайне под семью замками.
.
И муз не закрываются уста,
Не затихают ветра переборы.

Там – древний клад вселенской тишины
Хранится в тайне под семью замками.
А нем покоится замшелый камень,
Как знак многовековой старины.

Там даже солнце светит невпопад
Сквозь оголтелый, желтый листопад.

          3.
Сквозь оголтелый, желтый листопад
Бредет к вершинам гор тропа  прямая.
И я, настроен на мажорный лад,
По ней, как по судьбе своей шагаю.

Но на пути встал лес – природы сад,
И тропка , направление меняя,
Густые травы жестко подминая,
Ведет, куда – не знает, наугад.

Я лес люблю. Он людям дан во благо.
Но он скрывает горизонт и мне,
И белым днем и при большой луне
Необходимы силы и отвага,

Чтобы суметь взойти на эту гору
В осеннюю, неласковую пору.

           4
В осеннюю, неласковую пору
Как ни гляди –  не отыскать луны.
Над полусонным миром тучи споро
Плывут – черны и крупных слез полны.

Быть может, громы разразятся скоро,
Но в этом  только молнии вольны.
Пока же на перине тишину
Безвольно нежатся  седые горы.

Таежных трав пьянящий аромат
Заполонил собою поры мира
Беззвучие звенит в ушах, как лира,
Так нежен его бархатный накат.

Видений – неоглядная толпа!
Недаром говорят, любовь слепа.

             5
Недаром говорят, любовь слепа.
И если ты пленен дорогой дальней,
Под шум реки привычно засыпал,
Ты предпочтешь палатку  белой спальне,

И где-то у пихтового колка,
В избенке этой – беззащитной, шаткой
Сон будет, словно на перине, сладкий,
А ночь и безмятежна и легка.

Счастливым будет утренний подъем.
По росным травам с обновленной силой.
И первый луч – такой живой и милый –
Напомнит молодость и отчий дом…

Ну, что ж, пора! Я отправляюсь в горы.
В дорогу соберусь легко и скоро.

           6
В дорогу соберусь легко и скоро.
Осенний ветер заметет мой след.
Как встретите меня, крутые горы?
Или каков привет – таков ответ?

Любое ваше слово будет впору.
На вас сошелся клином белый свет,
А выбора мне не было и нет, –
Есть путь один-единственный, который

Дает мне безвозмездно шар земной  
Бери его отныне навсегда…
Я принял дар. Пусть голова седа,
Но он останется навек со мной.

Я расстегнул перед дорогой ворот:
Ты подожди меня, мой добрый город!

           7
Ты подожди меня, мой добрый город!
Признаюсь мил мне многотрубный ты.
Но кров, который молниями порот, –
Как небо – птице, страннику – мечты.

Ни занавеси нет там, ни забора.
И с невообразимой высоты
Глядит на лес, на травы и кусты
Прозрачный месяц. И за разговором

Застану звезды в млечной вышине.
Ах, горы, горы, кто же вам не рад?
Но сколько я нагородил преград
На том пути, что грезится во сне!

И все же в даль, что на уют скупа,
Я возвращусь! Резва моя стопа.

           8
Я возвращусь! Резва моя стопа.
Приду обласканный семью ветрами.
На голову просыплется крупа.
И будет небо мне грозить снегами.

Я старости скажу: «Как ты глупа!
Невыносимо жить в твоем бедламе.
Сниму с души усидчивости камень.
Прекрасна ты, осенняя тропа!

И пусть печаль, как снег, падет на плечи,
Ей не замкнуть моих стремлений круг.
Пусть поседеет мой зеленый луг,

Скажу: «Друзья мои, еще не вечер!
И жить хочу среди привычных дел…»
Но  в этом мире есть всему предел.

           9
Но в этом мире есть всему предел.
И даже, если жизнь – сама отрада,
И с малолетства благостен удел,
Все ж пробил час, и – расставаться надо.

И предъяви, будь добрым, свой задел.
В счет не пойдут ни гордость, ни бравада,
Ни горечь жизни, ни ее услада,
А только то, что сделать ты успел –

От первой буквы до последней точки.
Впервые ты предстанешь пред судом,
Где нет ни послабленья, ни отсрочки
Со скорым наказанием при том.

А что у времени судьба земная,
Я с каждым днем яснее понимаю.

         10
Я с каждым днем яснее понимаю,
Что ничего не всилах изменить,
Что впереди короткая прямая,
Которую никак не удлинить.

Нет, нет мне это не юдоль земная –
Непрочная, натянутая нить.
Нельзя ослабить, или упрочнить,
А коль порвется – вот вам кущи рая.

И все же глупо век дрожать над нею.
Так могут силы все уйти на дрожь.
И ты ее сквозь век свой пронесешь,
Мужского шага сделать не посмея.

Но трудно жить на свете, сознавая,
Насколько далеко ушел от мая.

        11
Насколько далеко ушел от мая,
Родившего волшебный первоцвет
И давшего дорогу. Понимаешь,
Что ничего дороже в мире нет?

Она – извилистая ли, прямая, –
Не золото дарует – белый свет
И цепь отпущенных для жизни лет.
Бери и пользуйся. И пусть земная.

К тебе любовь придет, как жизнь сама,
Как даль и как морская бирюза,
Что пролита в открытые глаза.
Но час настал и – вот твоя сума.

В ней все: и как любил ты, как ты пел
И как, увы, немного преуспел.

         12
И как, увы, немного преуспел
В своих пределах, в необъятном мире
Совсем не потому, что был несмел,
Но часто изменял подруге Лире.

Цвел на больших полянах чистотел,
Играли реки на своем клавире,
Мой шаг под  ветром становился шире,
Казалось мне, что я не шел – летел.

Жизнь вспомнила: я старый человек
Издалека едва принесший ноги,
И что на плохо тореной дороге
Провел я свой, увы, недобрый век.

Что ни скажи, а поспешать велит
То время, что всегда идет в зенит.

              13
То время, что всегда идет в зенит,
Никак не допускает расслабленья.
Оно корит, в беспечности винит.
Но ты не уставай  от вдохновенья.

Зачем укоры? Ты не сибарит!
Возьми себе в помощники терпенье,
Усидчивость, настойчивость терпенье,
И  с ними – трудолюбия гранит.

И с этим грузом отправляйся в путь.
Иная и не надобна поклажа.
Она тебе наперсница и стража, –
Напоит и накормит, как-нибудь.

Иди! Тот мир, что почспешать велит,
Над головой настойчиво звенит.

            14
Над головой настойчиво звенит
Звонок, конец последнего урока.
Ты – вечный странник. Тем и знаменит.
И, может быть, сигнал звучит до срока.

Там, за горой  опять заря горит   
Нетленно пламя вечного пророка.
И как бы доля ни была жестока,
Сама природа праздник твой творит.

И на комфорт, на нежности скупа
Опять зовет таежная тропа.

              15
Опять зовет таежная тропа
В далекий путь, в нехоженые горы.
Сквозь оголтелый, желтый листопад,
В осеннюю неласковую пору.

Недаром говорят, любовь  слепа.
В дорогу соберусь легко и скоро.
Ты подожди меня, мой добрый город,
Ч возвращусь, резва моя стопа.

Но в этом мире есть всему предел.
Я с каждым днем яснее понимаю,
Насколько далеко ушел от мая
И как, увы, немного преуспел.

То время, что торопится в Зенит,
Над головой настойчиво звенит.