Сотворение Евы

                Эта легенда как вечность стара –
                Женщину Бог сотворил из ребра.
                Оно как влитое пришлось без изъяна
                Для тонкого, гибкого женского стана.
                Бог удивился, вдохнул в него дух
                И мы обрели своих жен  и подруг.


Рассвет пылал. Струился жемчуг.
Сиял и плавился опал,
И свет янтарный тихо землю,
Леса и рощи заливал.

Она лежала без дыханья,
Была как мрамор холодна,
Недвижна словно изваянье
И также мертвенно бледна.

А небо золотом горело,
А даль вокруг была чиста…
И золотистым стало тело,
И стали алыми уста.

И шелковистой стала кожа,
Но лишь луч солнца засиял,
Как вдруг, о чудо, легкой дрожи
По телу импульс пробежал.

И в небе гром раздался сразу,
Ответил эхом дальний лес,
И распахнулись оба глаза,
Как моря синь, как глубь небес.

Они как утро лучезарны,
Они светлы, они чисты.
В них первозданные поляны,
В них первозданные цветы.

Сверкают в них росы алмазы
И оперенья райских птиц.
Они в себя вобрали разом
Весь мир без края и границ.

Она минуту полежала,
Поджала ноги, быстро встала
И пошатнулась, вскрикнув: «АХ!»
Но был уж сделан первый шаг.

Потом она к ручью спустилась,
Прозрачной влагою умылась,
С воды кувшинку сорвала
И в прядь волос ее вплела.

Затем кокетливо надела
Изящный фиговый листок
И в путь пошла еще не  смелым,
Не твердым шагом на восток.

Пред нею травы расступались,
К ней птицы райские слетались,
И звери шли со всех концов,
Чтоб хоть бы  раз лизнуть в лицо.

Она встречала их,  ласкала
И очень точно, без труда
Им всем называния давала,
Не затрудняясь никогда.

-Вот это – Лев, а это – Львица,
С ней рядом Лань, а там Джейран.
А это… Как тут ошибиться?
Баран он так и есть – Баран.

-Ах, до чего же зверь хороший
Ко мне, гарцуя, подошел…
-Да это – вылитая Лошадь,
А это – вылитый Осел.

Там, где цветы и травы сочны,
Там, где листвой шумит платан,
Чумазый зверь сидит на кочке
И за бананом ест банан.

Он неказист, ленив, непрыток,
Широкий рот и узкий лоб.
-Пусть будет он Австралопитек…
-Нет, лучше так: Питекантроп.
 
-Не мыт, не чесан. Вот так рожа!
И где? В раю! Ну просто срам.
-И все же… Милостивый Боже!
Да это… Это же Адам.

-Заснул, объевшись. Вот порода!
Теперь на весь Эдем храпит.
Ему от рода нет и года,
А уж живот мешком висит.

-Ах, как же я не догадалась
Об этом сразу?.. Значит -  он.
А мне хотелось… Мне казалось…
Не Геркулес! Не Аполлон!

-Ах, почему же, почему же, -
Ее уста одно твердят, -
Мне подложили вместо мужа
Всего лишь полуфабрикат?!

Она на травы опустилась,
Закрыв ладонями свой лик,
И долгим плачем разразилась
Средь гиацинтов и гвоздик.

Но слезы высохли и стоны
Затихли. Как же дальше быть?
-Ну что ж? Тогда не Аполлона
Придется, видно, полюбить.

Его отмою и отчищу,
Сорву одежду по плечу
Я с ветки фиги, буду пищу
Готовить, если захочу.

На небольшом лазурном шаре
Творил Творец – он был в ударе,
И потому влечет всех нас
Голубизна лучистых глаз.