*Иван Ужевич, На герб Брыгаллеров 1645*

Иван Ужевич

Зблизка и Здале'ка На Гербъ Панов БрыгаллЪровъ

Слу'шнеся в ГербЪ мЪ'сецы знайдують,
Гды'жъ БригаллЪ'ровъ цнотъ г[л]асность знакуют*,
И звЪ'ръ, который отвсюлся боро'нить,
Цноты и сла'вы оныхъ же хоро'нить,
Кто за'сь Голуба до'бре уважа'еть,
Людскость и щирость ла'тво имъ призна'еть.

Іоанъ Ужеви[чъ?] Словянинъ року 1645.
______________________________

Источник: Яскевіч А.А. Старабеларускія граматыкі. Да праблемы агульнафілалагічнай цэласнасці. Мн., 1996. (Факсимиле. С.264)

* Вариант "упакуют" ошибочен.
______________________________

1. О филологе и стихотворце Иване Петровиче Ужевиче известно мало. 28 октября 1637 года он был зачислен в состав студентов Краковского университета (или "академии"). Потом изучал теологию в Сорбонне. Судя по произведениям, пользовался покровительством дворянских родов Пшиленцких в Польше и Бригаллеров во Франции.

Священник Сергий Голованов ("Краткий очерк истории воссоединения Киевской метрополии с католической церковью в Бресте"; http://www.krotov.org/library/g/1999golv.html) указывает, что Ужевич был василианином, то есть членом униатского монашеского ордена Чин св. Василия Великого (Ordo Sancti Basilii Magni), активно развивавшего в 17-м веке свою деятельность на территории Белоруссии и Украины. "В 1636 году,- пишет он,- у василиан было 160 монахов и 36 монастырей. Василиане посылали своих новоначальных иноков учиться в лучшие западноевропейские университеты".

В Кракове Ужевич написал такие польскоязычные произведения, как большой панегирик на брак пана Александра Пшиленцкого с панной Евой Рупнёвской ("Na wesiol'o fortunny Akt Mal'z'en'ski Przezacnych Mal'z'onkow, Jego Ms'ci P. Alexandra z Przyl'e'ka Przyl'e'ckiego, y Jey Mos'ci Panny Ewy z Rupniowa Rupniowskiey, Aon'skim piorem odryso'wany, y na nauke' nowemu stadl'u ofiarowany", 1641) и поэма "Образ добродетели и славы, в благороднейшем семействе их милостей панов Пшиленцких испокон веков неизменно сохраняющийся. Сочинение Яна Ужевича, славной академии Краковской студента" ("Obraz Cnoty y Sl'awy w Przezacney Familiey Ich MM. PP. Przyl'e'ckich, wiecznemi czasy nieodmiennie trwaia'cy. Przez Jana Uz'ewica Sl'awney Akademiey Krakowskiey Studenta"; 1641).

О характере Ужевича, например, говорят такие строки в эпилоге к одному из произведений:

Przy bankietach ke'dy wie'c potrawy oddaia,
Psom tez' kos'ci pod l'awe' z talerza rzucaia.
I ja godnym oddawszy mych Rythmow potrawy,
Tobie Kos'ci zostawiam, jak psu dla zabawy.

(На банкетах, когда испробуют яства,
Псам также кости под лавку дают с тарелки.
И я, достойным оддав моих Стихов яства,
Тебе Кости оставляю, как псу для забавы.)

Это четверостишие, как легко догадаться, благодарный поэт посвящает Зоилу, сиречь критику.

Писал Ужевич стихи и на латыни, о чем свидетельствует стихотворение "Epigramma ad librum" в парижской рукописи его "Граматыки".

2. Теперь о нашем стихотворении. В отделе рукописей национальной библиотеки в Париже под № 3876 была найдена рукопись-автограф ин-кварто "Граматыка словенскаія. Написана през Іоанна Ужэвича Словіанина. Славнои Академіи Парискои въ Теологіи Студента. Въ Парижу. Рокоу отъ нароженіа Сына Божого 1643" в 71 страницу. Другой вариант этой же рукописи под названием "Граматыка Словенская. Зложена и написана трудомъ и прилежаніемъ Іоанна Ужэвича Словянина. ЛЪта отъ нароженія Сына Божого 1645. Аррасъ" в 81 страницу был найден в библиотеке города Арраса на севере Франции. При жизни автора эти манускрипты не публиковались. Именно аррасская рукопись и открывается гербом панов Бригаллеров и стихотворным толкованием этого герба.

Стихотворение представляет собой силлабическое одиннадцатисложное шестистишие, в котором объясняются три символа, изображенных на гербе, и на основе этих символов расписываются "добродетели и славы" рода Бригаллеров.

Подстрочник такой:

Уместно, что в гербе находится [изображение] месяцев,
поскольку они обозначают известие о добродетелях Бригаллеров,
и зверь, который отовсюду себя защищает,
добродетели и славы оных же охраняет,
кто Голубя премного почитает,
тот гуманность и искренность легко за ними (Бригаллерами) признает.

Герб в рукописи изображен непосредственно над стихотворением. Щит герба французский (Лакиер А.Б. Русская геральдика. М. 1990. С.29) - в виде прямоугольника, нижние края слегка закруглены и сходятся под углом. Глава щита (chef) представляет собой светлую поперечную полосу, на которой изображены три полумесяца рогами кверху без лица. В центре щита изображение ежа или дикообраза (смотрит в правую сторону) - это и есть "звЪръ, который отвсюлся боронить". К слову, изображение герба, судя по факсимиле в книге А.А.Яскевич, довольно нечеткое. Цвета герба неясны.

Над щитом различим рыцарский шлем в профиль, смотрит в правую сторону. Намет на шлем изображен в виде сложно изрезанных лент. Два завитка, впрочем довольно неразборчивых, завиваются вверх непосредственно по бокам шлема - правый по часовой, левый - против часовой стрелки. Еще шесть лент завиваются по сторонам щита, по три с каждой стороны. Внутри у них рисунок линий, напоминающий солнце с лучами или свастику, лучи направлены у трех завитков по часовой стрелке, у трех - против.  Нашлемник изображен в виде птицы. Это и есть тот самый голубь.

3. В грамматике Ужевича на многочисленных примерах из живой народной речи отражено состояние современного ему старобелорусского языка. На том же языке написано и его стихотворение "Зблизка и здалёка на гербъ пановъ БрыгаллЪровъ". Ср., например, из актовых книг ВКЛ: "Язъ твоихъ посланцовъ... до себе припущалъ и всякую имъ ЛЮДСКОСТЬ показывалъ, а ты все поперекъ" (1618); "въ той сумме ЗНАЙДОВАЛОСЯ полтора таляра..." (книга могилевского магистрата, 1689); "тут с того выпису ваша милость ЛАТВЕЙ се справити будеш рачыл..." (1604) и т.д.

В общем это был официальный, вполне употребительный на территории Великого Княжества Литовского язык - по крайней мере, в среде шляхты и мещанства. Этот язык был довольно полонизирован и лексически, и интонационно. Возможно, он значительно отличался от языка, на котором разговаривали крестьяне, "хлопы". Но во всяком случае на этом языке, старобелорусском, сохранилась богатая литература, к примеру, юридического характера. Он был вполне самостоятельным языком, одним из истоков современного белорусского и украинского языков (именно поэтому Ужевича вполне уместно называть и украинским грамматистом).

4. Уже с первых слов своей "Граматыки": "У славян, как и у латинян, восемь частей речи..." - Ужевич стремится утвердить место славянского языка, славянской культуры в европейском (то есть в то время мировом) культурном пространстве. Его грамматика проникнута гордостью за свой народ, за богатство родного языка. Теми же чувствами можно объяснить и появление в аррасской рукописи стихотворения на старобелорусском языке - стихотворения, жанр которого (посвящение гербу) был уже хорошо разработан в латиноязычной традиции и западноевропейских литературах. Своим стихотворением Ужевич показывал европейцам возможности родного языка, на котором так же, как и на других развитых языках, можно выражать и толковать столь благородную и важную символику, как символика дворянского герба.

Но, конечно же, Ужевич создавал свое шестистишие не на пустом месте: в жанре "эпикграммы" (панегирического посвящения гербам) в ВКЛ уже писали на старобелорусском языке Андрей Рымша, другие авторы.