Читая Катаева

"Поседевшая от горя жена по-прежнему стояла на промасленных шестигранниках взлетной полосы...
Она взяла меня молча под руку, и мы снова пошли как ни в чем не бывало по забытой улице,
где старик в вязаных обгорелых перчатках с отрезанными пальцами жарил каштаны…
Нам страшно захотелось вернуться назад, туда, где в своей люлечке спала наша внучка,
сжимая в смуглых кулачках маленькие морские звездочки;
туда… где мы так нежно и так грустно любили друг друга."
В. Катаев "Святой колодец"

Последняя в книге закрыта глава,
Но в памяти, неким подобьем недуга,
Остались до боли простые слова:

... мы грустно и нежно
любили друг друга...

Метели сменялись весенним дождем.
Тяжелые капли срывались упруго.
И, как наважденье, мне слышалось в нем:

... мы грустно и нежно
любили друг друга...

К чему это я? Это все не о нас.
Судьба не швыряла в нас бешеной вьюгой.
Но кружится, кружится медленный вальс:

... мы грустно и нежно
любили друг друга...

Ах, если б! Когда-нибудь! Ты мне сказал,
Пусть в жизни иной, вне привычного круга,
- А помнишь? Как тыщу столетий назад
Мы грустно и нежно
любили друг друга?..


Рецензии
Всё совсем небезнадежно, напротив, очень даже обнадеживающе! Одно несколько настораживает. Ладно, Катаев с его мемуарным “Колодцем” (кстати, считаю, что столь увесистый эпиграф с каштанами, перчатками и прочими мелочами, не отозвавшимися в тексте самого стихотворения, ни к чему). Во мне вот совсем иные аллюзии властно зазвучали с первым же тактом стихов. Помните, Анна Герман пела, кажется, Рождественского:

Покроется небо пылинками звезд,
И выгнутся ветки упруго…

Там только жизнь оказывается “за гранью смертельного круга”, а у Вас она “вне привычного круга”. И еще много каких совпадений. Не знаю, насколько это есть хорошо. Думайте сами. А стихи, повторюсь, совсем неплохие, хорошие стихи. И рефрен впечатляющий.

Успехов,

Горшков Олег   15.06.2002 14:55     Заявить о нарушении