Письмо в Сейлэм

Как кайлом по сусалам,
  перефразируя Бродского,
слова твои:
  ты знаешь, давно когда-то
мы могли бы быть вместе.
  Я не упал. Cтою. Ощущение идиотское
как в несмешном анекдоте.
  Жду, чтоб кто-то сказал “лопата”.

A в мозгу моём,
  изувеченном одиночеством,
сомненьем в себе, безнадёгой,
  выбором между плохим и худшим,
одна только мысль:
  продолжай как всегда улыбаться, не вздумай от боли скорчиться!
И ещё: жалко, что этот снег
  скоро растает и будут лужи.

И я знаю, что если в слова твои вслушаться, то окажется -
  я конечно ослышался,
ты конечно негромко сказала
  что-то совсем другое.
И от этого понимания
  просто и ясно дышится.
Хорошо, что мы уже можем
  оставаться сами собою.

Хорошо, что мы уже можем
  оставаться просто друзьями.
Что пройдя огонь, воду, медные трубы,
  чёрти-что, отчаянье, сон за рулём в машине,
ты построила то, что искала.
  Удлиннившимися вечерами
не листаешь страницы фотоальбома
  в приступе ностальгии.


Хорошо, что твой сын
  такой белобрысый и полнощёкий,
Что тому, с кем ты всё же осталась, при встрече
  пожимаю я руку запросто.
Что друг другу мы можем доверить,
  что прячется в самых далёких
чердаках наших душ,
  без боязни обмана и пафоса.


Через месяц, а может быть год
  мы увидимся снова
где-то там в промежутке
  меж временем и расстояньем.
...На скамейке рассохшейся лишь сигареты. Как видно другого
не получится этим стихам в декабре окончания