Песнь о турайдской розе

   

                1


Среди червоно-золотистых рощ,
Осыпанных, как стрелами, лучами.
Играющих на взгорьях с тенью в прятки,
Промчащихся, скользя, вдоль пены вод,
Что омывают этот край волшебный,
Раскинулся средневековый замок,
Где рыцари создали неприступный
Во время оно грандиозный ров.
Облепленный со всех сторон горами,
Стоял громадой грозный властелин
И перед мощью камня ниц склонились
В низине домики ливонских поселян.



                2

У старого Турайда, что в местечке
Благословенном богом мирно княжил,
Была отрада жизни – дочка Роза,
Цветущая как этот дивный цвет.
Дитя прелестное, наивное и словно
Рождённое для радостей любви.
Её ланиты нежно трепетали
При каждом шаге ножки неземной,
Скользящей лебединою походкой.
Мерцали очи отраженьем неба
Из-под  ресниц всеоживляющего солнца.
Два лепестка прелестных алых губок
Притягивали словно два магнита,
Вкусить манили райского блаженства
Того, кто этот ранний плод сорвёт.


                3


Садовник князя Гутманисом звался.
В нем сочетался гордый лива дух
С умением ценить земли красоты.
Рожденный здесь не может не любить:
Луга, засыпанные утренней росою,
Поля, покрытые златым жнивьём пшеницы,
Дубравы, с гор сбегающие вниз
Умыться в Гауе, вглядеться в отраженье
Своё и молвить: - Что за благодать!-
Рожденный здесь не мог иначе думать
И землю – родину не мог бы не любить.
В душе художник Гутманис искусству
Себя выращивать растенья посвятил.
Он славился уже на всю округу.
Съезжались к князю знатные бароны
Дивиться чудесам: турайдской Розе
И выращенным юношей цветам.,
Которые соперничали с нею
Своим благоуханьем и красою.



                4

  Неудивительно поэтому, что раз,
Увидев столь прекрасное созданье,
Он восхищен был прелестью княжны,
И чувство золотое шевельнулось
У юноши-садовника в груди.
А Розе тоже приглянулся статный,
Хоть и простого званья, сельский парень.
Она речам его, закрыв глаза, внимала
И перед нею открывался мир
Неведомый дотоле ею. Краски
И запахи цветов будили кровь.
Они бродили по аллеям парка
Между высоких, стройных тополей.
На башни замка вместе поднимались,
Держа друг друга за руки, сердца
В единое биение сливались
В один немолчный гулкий унисон.
Но чаще любовались молодые
Любовники чудесной панорамой,
Которая с горы как на ладони
Пред ними расстилала живописный,
Нерукотворно созданный пейзаж.
О! Не было тогда счастливей пары,
Чем Гутманис и юная княжна.


                5

На белом свете счастье скоротечно.
Пожалует, потом взмахнёт крылом
И унесётся как весёлый стриж,
И поминай его тогда как звали.
Однажды мимо замка проезжая,
Богатый рыцарь тут заночевать
Решил и постучал древком копья в ворота.
Не отказал Турайд гостеприимный
И как родного рыцаря он принял.
Ломился стол от кубков и от блюд.
Вино текло рекой, а поросёнок
Под корочкою жиром истекал.
И дюжины две сочных куропаток
Мечтали страннику скорее угодить.
В серебряных подсвечниках горели,
Стекая долу восковые свечи,
Играли тени. Тут вошла княжна.
О, ослепление! Такого дива гостю
Не приходилось видеть никогда.
-Кто это?
          -Дочь моя. Не правда ли, красива?-
Ответил горделиво старый князь.
Склонилась девушка в изящном реверансе,
Потупив очи грациозно так,
Что окончательно пленила кавалера.
Тот больше думать ни о чём не мог,
А потому, откланявшись, в покои
Ему отведенные ночевать пошёл.


      
                6


Всю ночь он мучился, не мог уснуть, под утро
Позвал слугу и расспросил его
О девушке.
                -Она обручена
С садовником отца -, слуга ответил
И любит только одного его.
- А где они встречаются, скажи мне?
Обычно вон на той горе высокой.
Ну, что же, если ты не обманул меня,
То получай оплату за услугу.-
Сказал барон и бросил кошелёк
С монетами, а сам остался думать
Как овладеть красавицею, той,
Что им самим намедни овладела.


                7


Уж вечереет. На столе у Розы
Лежит доставленное только что письмо
От милого с букетом пышных роз.
Зарыв лицо в букет прохладный бродит
Княжна по комнате и вторит про себя:
-Я буду ждать сегодня ровно в полночь
На нашем месте, что у дуба на горе.
Медлительны часы, ползут минуты
Как будто спящие морские черепахи.
Пред зеркалом стоит венецианским,
Златые волосы перстами развивая
И вновь свивая в локоны густые.
Но время, наконец. Надев косынку,
Укутав плечи в длинный алый плащ,
Спешит она из замка на свиданье,
Волнуется, как будто в первый раз.
Вот на гору она взошла и сердце
Забилось учащенно, увидала
Сквозь тьму она знакомый силуэт.
Она к нему подходит близко-близко,
Протягивает руки, чтоб обнять…
Но чьи они, те руки, что обвили
Шелковый стан – они не руки друга.
Тот ласков с нею, нежен был всегда.
И шепот, и тяжёлое дыханье
И жадность страсти – это не его.
Так кто же в чёрной маске перед нею?
Ах, неужели тот надменный гость,
Что ночевал в их замке накануне?
Да, то был он. Рукой нетерпеливой
Срывает с девы плащ, дрожит в испуге
Несчастная, а рядом никого,
Кто б защитил её от поруганья.
-О, господи, приди, скажи скорее,
Что делать мне несчастной, помоги!-
Шептала дева, простирая руки
И тут ее внезапно осенила
Такая мысль, которую архангел
К спасенью душ невинных приберег.



                8


Тот чёрный рыцарь, преклонив колени,
Кощунственным и дерзким языком
Держал пред Розой пагубные речи:
-Клянусь крестом, которым осеняет
Свои походы божья благодать,
Тебе не скрыться, как не скрыться солнцу,
Ибо повсюду виден свет его.
Рука моя крепка и конь подкован.
Мы будем завтра утром на границе
И не спасёт тебя ни твой жених,
Ни старый князь Турайд, мы здесь одни.
Я жду тебя, я жажду, умираю
От полноты любви, избытка чувства.
Так будь моей немедленно, сейчас!



                9

Послушай, рыцарь, - девушка сказала,
-Твоей я буду только, чур, условье
Сначала должен выполнить моё.
-Так говори же!-
               -Видишь, вот косынка.
Когда лишь появилась я на свет
Мне повязали так её на шею,
Что ни одна петля меня убить
Не сможет, и я знаю в гороскопе
Моём записано, что тот, кто мне затянет
Косынкой шею станет мужем мне.-
Недолго думая, ужасный незнакомец
Косынку Розы взял и, сделав узел,
Могучими руками затянул
На тонком стебельке прекрасной шеи.
-Мой милый, я была тебе верна!-
Последнее, что слышали деревья,
Последнее, что слышала луна,
Последнее, что услыхали птицы
Из уст благоуханных мёртвой Розы.



                10


Растерян и угрюм, склонясь над трупом,
Безумными глазами пожирая
Задушенную им самим Любовь
Стоял злодей, ног оторвать не в силах
От оскверненной, плачущей земли.
И тут пред ним вдруг Гутманис явился.
Он видит свою Розу распростертой
И на коленях перед ней убийцу.
Волна крови плеснула прямо в сердце.
Горя одним желаньем   жажды мести,
Он в ярости вонзает в офицера
Садовый нож и руки обагряет
В его крови. Вендетта свершена.
И вот склоняется перед своей любимой,
Уснувшей вечным и спокойным сном.
Целует руки, губы всё напрасно
Её ничто не может воскресить.
Он плачет, тщетно, он зовёт на помощь.
Безумие. Помочь никто не в силах
И не вернуть назад ушедший день.


                11


Близ Гауи на взгорье ныне липа
Раскидистая листьями шумит.
Остановитесь и она расскажет,
Что некогда, когда была моложе,
К подножию её в гробу дубовом
Была дочь старого Турайда снесена.
И до сих пор её могила свята,
Как святы преданность и верность на земле.
Невольно путник здесь замедлит шаг
И на минуту грусть его овеет.
Неподалёку от горы пещера,
Пристанище садовник здесь нашёл,
Скрываясь от закона за убийство,
Свершённое им именем Любви.

                -------

Любовь! Ты движешь судьбами земными.
Друзья, бокал осушим за Любовь!