Мозаика Памяти

—
Своими столкновениями мы рождаем бури и страдания. Своими словами — память и хлеб. Человеку тяжело смести крошки со стола, а птице — склевать их все до единой. Коснись младенца и переживи его крик. Когда в темную, глухую ночь ты перевернешься на бок и тебя пронзит боль от горла до позвоночника, знай — это всего лишь новое Рождество со вкусом шоколада и запахом жженого сахара, когда одна звезда появляется на небе, а другая падает, шипя от боли, в соленые волны, на дно океана. Два рождения — тонкие змейки дыма, струйки аромата от горящего сена и можжевельника — сплетаются, и если я пойму, кто сейчас говорит через меня, то перестану быть человеком.

—
Суета — враг памяти. Если память для тебя — источник силы, берегись, братишка, суеты. Она погубит нас. Но если память тебе несет слабость и «скрежет зубовный», помни: ты — мой враг, и даже суета не может спасти тебя.

—
Меня отталкивает твоя отравленная кровь. Ею забрызганы стены, и я кричу от ужаса, просыпаясь ослепительным зимним днем в черном костюме палача.
Но когда начинается розовый март, твои пальцы белеют, как мягкие лепестки подснежника, и я хрипло пою, прижимаясь к ним щекой, робко  подражая золотому солнечному ручью.
А если доживем до лета, сухая горячая пыль городов прогонит нас в цветущие сады, где мы когда-то гуляли, держась за руки, касаясь друг друга ресницами и мягкими листиками молодых яблонь, и ты будешь ронять поцелуи, как сладкие черешни из плетеной корзинки. А я засмеюсь от счастья, ловя их на лету.

—
Память упадет на землю ночным дождем, влажными зрачками, прозрачными каплями.
Моя память будет жить в каждом дереве: в тополях вдоль дороги, в ивах у озера, в душистой сосновой тишине.
Опусти руку в дупло дуба — чувствуешь тепло и мякоть, хлеб и радость, ласку и память семейного очага?
Печаль моя — лето,  нежность моя — осень, брат мой — тополь, сестра моя — сосна, береза — моя невеста,
Беленькая, беленькая
— ты танцуешь в лунном свете,
Беленькая, беленькая
— ты мелькаешь легким зверьком, ускользая от протянутых рук,
Беленькая, беленькая
поступь твоих ножек
и черная смоль насмешливых глаз.