Из Федерико Гарсиа Лорки

НЕВЕРНАЯ ЖЕНА

Пришел я с ней ночью туда,
где знает только река,
была ли жена мне верна.

Ночь пала на Сант-Яго,
и словно сговорившись.
Огни фонарей погасли,
а светляки оживились.
Тропинку последнюю минув,
грудей я коснулся сонных,
вдыхая жасминовый ливень
двух нежных ее бутонов.
Вдруг юбки ее разорвались
на тысячи мелких клочьев,
шелками мне душу пронзая,
как свора голодных гончих.
И кроны деревьев дрожали,
в безлунную глядя долину,
и с воем вдали исчезали,
как псы прогибая спины.

И в зарослях ежевики,
среди камышей высоких,
ласкали песочные брызги
ее золотистую косу.
Я снял ремень с пистолетом.
Слетели корсажи и платья.
И крылья бросая на ветер,
раскрылись жарко объятья.
Ее белоснежная кожа
дышала прелестью юной.
Ничто сравниться не может
с сиянием нежности лунной.
А бедра ее метались,
как стайка рыб оголтелых,
то страстно пылая, как пламя,
то стыв, как речные форели.
И лучшей в мире дорогой,
как две молодых кобылицы,
без шпор и уздечек убогих
неслись мы вместе к зарнице.
И я не скажу вам ни слова,
о том, что она мне шептала.
Мужчину нескромная повесть
о женщине не украшает.
В песчинках и поцелуях
ее проводив на рассвете,
кинжальные росчерки лилий
оставил трефовый ветер.

Я вел себя как цыган,
который любовь уважает.
Закончив короткий роман,
с подарком она убежала.
Сказав на прощанье, что любит.
Ушла она к мужу другому.
И пусть меня люди осудят,
но я был ей верен до гроба.