Солнечной памяти Елены Гуро

«…как добра земля.
И мне хочется заплакать от сочувствия к ней:
у нее постоянно что-нибудь отнимают» 
Е.Гуро

Неоцененная музыка бледного лесного колокольчика.
Неоцененная или не недослушанная?
Забытая между ладонями отсыревших страниц незабудка.
Забытая или недолюбленная?
Женщина-девочка с незакрывающимися глазами,
пишущая  травяными метелками
душистой пыльцой дикорастущих сказок
по зоревому небу, речному песку, крылу зазевавшейся бабочки.
Взрослая девочка или нянина выдумка?
Устали, уснули незакрывавшиеся глаза.
Раскрылись, развиднелись, разулыбались, расселись по озаренным полянам пушистые звездочки оживленных ее нежностью первоцветов.
Похолодели, пожелтели забытые страницы.
Позолотели зори, и полетели из теплых стран в сторону сонного бревенчатого дома  стайки небесных верблюжат.
Потеплел впалый животик у милейшего на свете дачного кота,
плюшевая спинка мягко лоснится под любящим солнечным взглядом.
Повеселели темные бархатные  ели в лесу,  обступившем  тихое финское кладбище,  и поспели новые весенние песни.
Спит светлая Женщина-девочка, подснежник-недотрога, неоцененная, недослушанная, не успевшая кротко состариться, ставшая  росной плотью утреннего слова земли.
Видит она золотые медовые сны,  убаюкана хвойным дыханием венценосного ветра, посвященного в высокую тайну ее недопетой, не донесенной обиженным людям любви. Слепорожденные, усталые и озабоченные с раннего детства, они слышат только свои шаркающие шаги по душным прямым коридорам, ведущим  в широкие каменные карманы достойной старости.
И только ясноокий снежногрудый зверь, сиротливо свернувшись в холодной зазеркальной глубине озера,  копит в безутешном одиноком сердце  тяжелые дождевые слезы о том,   что некому стало его приручить, приласкать, очеловечить.