Дни Чарторыжских

...кстати, во-первых, совсем не стихи...а во-вторых, яндекс показал их как наиболее востребованное чтение для малова семейнова круга...в-третьих, пиеса крайне нешлифованая, по причине тайнова предпочтения автора в сторону алмазов супротив наглому преобладанию брильянтов...так што авек плезир, вперед, и все такое!


"Дни Чарторыжских"

Эпиграф.

"...Наши грехи  - это всего лишь продолжение наших же достоинств...
да и кому б мы были интересны без них?..."
Выдержка из оправдательной речи аббата Фарниенте на церковной экзекуции.

Акт первый. Действие первое.

Ван дер Пуззле...развеселый господин с расстроенными карточной игрой финансами...
путешествует по окраинам Европы, с целями поправить финансы молниеносной женитьбой
на какой-нибудь богатой селянке...по совместительству датский посланник при святом
престоле...в шляпе с прекрасным плюмажем, величиною с две Дании, красотою же как целые
восемь...
Барон Шайзендер...лицо без определенных места жительства, национальности, и ориентации,
компаньон посланника в вышеуказанной негоции, внешностью же благообразен...прославился
содержанием пансиона для мальчиков-хористов на паях с аббатом Фарниенте (ну ето старая
история...мальчики же на них и настучали...по приходе жандармского ротмистра с командою,
в целях разъяснения недоразумения по месту жительства, аббат сотворил крестное знамение,
и со словами "Ой, мамочки мои!" стал невидимкою...в таковом статусе и зафиксировался...но
после етого в окрестных домах стало среди бела дня пропадать столовое серебро...на жалобы
жильцов поместий жандармы не отвечали, и вообще исчо три года все происшествия такова
сорта, равно как и внеплановые беременности, валили на аббата...барон же сказался слепо
глухонемым, за чем и был отпущен с подпискою о невыезде)
Анка с Лазером...девушка хоть куда...европейское издание Никиты пополам с Ларою Крофт...
при малейших закидонах начинаит сосредоточенно расчехлять лазер...действует безотказно... 

Кегельбан...Мерно постукивают по кеглям шары...Посланник с бароном стоят и оживленно
переругиваюЦЦа...Аня же тусуеЦЦа у стойки бара, пока не позовут...

Ван дер Пуззле: Барон! мейн либер херр барон! я есть не такой дюракк, штоб платить
такой хьюдж мани за такой маленький работт...ето есть чисто шайзе унд безобразий! Нихт!
Нихт! Називайт тругой сюмма...маленький сюмма, я ожидайт ваш преттложений, барон!
Барон Шайзендер: Посланник! ето несносно! вы торгуитесь, как грязный толстый бауер,
который хочет за десять пфеннигов словить тысячу и одно удоволmствие! Милый Вы мой!...
так давно уже не бывает!...к тому ж Вы не знаите местных расценок...

Оба нервно перекуривают...барон фальшивую гаванскую сигару (которая была исчо вчера
скручена цыганами на заднем дворе кегельбана из подсобных материалов)...посланник,
как истинный противник таковых извращений, ограничился добротною косячиною...Надо
отметить, што Ван дер Пуззле, как аристократ и сноб, использует барона на мелкие
поручения...нет, нет! ето не то, што вы сразу подумали! типа, раскурить трубку
с отмокшей в дороге коноплей, или сдать в пункт приема опустевшую пивную бочку...
не более того...

Ван дер Пуззле: Барон! (немного успокоившись)...ви такк и не рассказиваль про
финиш оф ваш бизнесс...пансьон...бай зе вей, какой претметт ви там преподаваль?

Барон отворачиваиЦЦа и сплевываит желтую слюну на пол...смотря на цвет плевка,
в мозгу ево проносиЦЦа странная ассоциация с вкусом гаванской сигары...но тут
же исчезает, так как надо держать ответ за пансион...

Барон Шайзендер: (с неохотою) да так...общие основы жизни...в целях познания мира...
а аббат, он святое писание, ессно...токо в одном могу ево упрекнуть...видать, от
старости, перепутал, и все время говорил, што ето жители Содома выжили, а все
остальные померли...типа, за грехи...а так, очень близко к тексту излагал...
Ван дер Пуззле: Ок, олд бизнес дед, нью бизнес камс! (ржет, радостно потирая
чистые полные руки, в предвкушении бенефиций нового бизнеса)...Називайт
новий цена...я ожидайт!
Барон Шайзендер: ну так вот...Аня за все дело берет десять килобаксов...включая
налоги и амортизацию лазера...знаите, лазер уже не нов, и пожирает батарейки,
как корнет пиво...вот...кстати о корнете...ево утилизация уже наша проблема...
я не считаю пять килобаксов на мои карманные расходы и гонорар нотариусу...ведь
все должно быть чинно, благородно...свидетельство о смерти...скоротечный цирроз...
фальшивая справка от врача, што печень дважды была пересажена...всем буит ясно,
што последние два года ему был от жизни бонус...идет?
Ван дер Пуззле: Доппельшайзе! ви меня разоряйт, барон! (выписывает на коленке
фальшивый вексель фальшивой ручкой с фальшивыми чернилами...надо сказать,
посланник принципиальный человек, и считает, што желтые носки к зеленому галстуку
плохо идут)...такк, постойт! пусть етот ваш девюшкк доказивайт на икзэмпл,
што она умейт ето делайт! Я желаль смотрейт счас!

Пока барон бежит за Аней, кратенько замечу, што цель операции - убрать негодяя
корнета...посланник хочет жениЦЦа на Гере, для приданова, ессно...хотя радости
плоЦЦкой любви он никогда не оспаривал...ну так вот, при живом корнете - ето
невозможное дело...на вчерашнем заседании в трактире решено было корнета
гасануть, для чево через цыган и отыскали Аню...она как раз приехала осмотреть
местные музеи, причем лазер, как всегда, оказался при ней...

Барон Шайзендер: (запыхамшись)...Ань...тут такое дело...не верит, собака, в
ваше искусство...кстати...еле вытряс с нево для вас целых пять килобаксов...
он хотел дать три...но я то, се...девушке замуж скоро, а кроме лазера - голяк...
смотрите же, не говорите при нем о деньгах...ето ево бесит!
Аня: (холодно, в металлическим взглядом прямо в глаза)...барон...а я по ево губам
прочитала, што там было дваЦЦать...(начинаит сосредоточенно расчехлять лазер)...
Барон Шайзендер: (мгновенно взмокая от ужаса)...Ань...вы ето...конешно, дваЦЦать!
конешно! я просто вычел налоги и все такое...шоб вам головку не трудить!
Аня: (холодно, с безразличием): двадЦЦать килобаксов - мне в купюрах по дваЦЦать...
сразу скажу, барон...ежли хоть одна из них буит в пятнаЦЦать или триЦЦать...
Барон Шайзендер: (потихоньку успокаиваясь) Ань...я все записал...можно, я на каждой
пачке бантик завяжу?...за счет фирмы? (льстиво заглядываит Ане в глаза, снизу вверх)
Аня: (просто холодно)...барон...ето излишне...идемте же (смотрит на лазер - лампа
готовности к работе сияит, как вифлеемская звезда, бросая мертвящий оттенок на
вспотевшее лицо барона)...

Они подходят к посланнику...тот ласково осматриваит Аню через походную астролябию,
(через нее он любит рассматривать селянок в дороге)...на мизинце у нево
насажен крупный перстень с фальшивым бриллиантом, на котором для верности написано
"шах-ин-шах"...посланник принципиален в мелочах...

Ван дер Пуззле: О-ла-ла! какой милый девюшкк! и какой есть шарман унд сюперб,
што стрилайт с лазер - манифиссимо! О! Я не есть глюпий бауер!...я ферштейн, што есть
таккой штюкк - лазер...Не бюдте так лубезни, попадайт с ваш лазер
вооон те кегль! (показывает огурцевидным указательным пальцом в темную глубину
дорожки кегельбана)...
Барон Шайзендер: Да, Ань...пальните...а то мы волнуемся...вдруг корнет буит
мучиЦЦа, а мы не хотели бы доставлять ему излишние затруднения...очень обяжете,
ежли гасанете его безвозвратно с одной батарейки!
Аня: (молча и не особенно наводясь, вскидываит лазер...все кегли одномоментно с
тихим шипением испаряюЦЦа)...господа...еще че-нить желаите для себя разъяснить?
Я девушка провереная...осечки не бывает...конешно, если ставить вместо энергайзеров
всякую хрень, то недолго и запариЦЦа...я же люблю путешествовать...опять же замуж
скоро...господа, за пробный выстрел с вас джексон выходит...
Ван дер Пуззле: (с тихой ненавистью во взгляде, и с медом в голосе) ООО! мейн готт!
вотт ваш джекссон...забирайт! ми не есть жадний тольстий бауер...ми согласний на все
ваш уссловий! (ложит вексель в карман)...через фюнф секонт корнет дед, ви получайт
ваш гонорар (весело переглядываеЦЦа с бароном)...а ми полючайт наш...ауф видерзеен,
мейн либер фрау Аннхен!
Аня: (безразлично) поки, папашки!...найдете меня через цыганей, када срок придет!...
(с грустью в голосе) да...карточку корнета мне не надо...мы с ним с однова деЦЦкова
саду! (уходит)...

Барон Шайзендер: ну вот...пошли дела потихоньку! а не отметить ли нам гладкий
почин? Посланник! давайте же угостимся на ваш счет, для такова случая!
Ван дер Пуззле: Яволль! я готов угостит вас путилк пива!...иээххх, лана,
тва путилк!...я есть биг спирит оунер, мейн либер херр барон! Летс гоу!
(тоже удаляюцца...)


-------ЗАНАВЕС------- 


"Дни Чарторыжских"

Акт первый...Действие ж, ясен пень, второе...

Герино поместье...да будь я трижды горожанин, как тут пахнет сиренью! и как тут пахнет
деньгами!...такое палаЦЦо! сам граф ПотоЦЦкий копил пять лет бабки для ево закупания...
но их, как всегда, не хватило самую малость, двух-трех лимонов...граф кручиниЦЦа не стал,
и остатки истратил на содержание псарни с борзыми, и балерин...нет, толк в етой жизни
граф знал...да не об нем речь...поместье всамделе чудо как хорошо - главный корпус, из
трех этажей, два флигеля, лесов и полей немеряно...и опять же речь не об них...

Итак, Герино поместье, гостиная...горничная сметаит пыль с этрусской вазы...ну такой
штукой, похожей на ерш для прочистки бутылок, токо разноцветной...корнет в меру сил ей
помогает...вдруг заходит Гера...

Гера: (взбешенно, с крайним негодованием) Корнет! ну скоко раз вам говорить - ну вот
не надо трогать горничных руками!...поймите ж, ведь ето так просто!...руки за спину -
и все!...тут даже думать не надо!...

Горничная от неожиданности вздрагивает, взвизгивает, приседает, и роняет ету самую
этрусскую вазу прямо на ногу корнету...тот от обиды делаит саркастическое выражение
лица...ну не любит он прерывание действия...ваза же разлетаиЦЦа на мелкие кусочки...
Гера уже в ярости...корнет высвобождает руки, и уже готов к навязанной дискуссии...

Корнет: Гера! позвольте ж вам замечу, я дворянин! и пааапрашу! Исчо матушка Екатерина
нам дала те вольности, которые Вы, моя милая, не в силах вот просто так елиминировать
да-с!...
Гера: (уже как фурия, в глазах молнии...ведь всем уже давно известно, што корнет
ее тайная симпатия)...так! слушать сюда! корнет! так вы дворянин? (с двойной издевкою в
голосе)...хорошооо!...и где же ваш двор?...не затруднитесь, покажите!...
Корнет: (чешит репу...даа, двора своево не нажил...живет у Геры...ну, типа, дальний
родственник...даа, нехорошо...играит отбой)...ну што , ну, был...так што ж мне,
теперь в Чечню ехать прикажете?...(на длинных пушистых ресницах ево повисаит крупная
корнеЦЦкая слеза)...Гер!...поймите же...ето случайное стечение обстоятельств, и все
такое!...и не более! слово командира ескадрона Ахтырского гусарского полка!...
Гера: (уже смягченно...почти нежно)...корнет...и помойте руки...поймите же, личная
гигиена - залог всяческова здоровья...корнет! вы слыхали про гигиену?
Корнет: а то!...но поскольку от внешних воздействий сберечь себя - несусветное дело,
я теперь более употребляю вовнутрь...и скажу вам, што прямо счас ощущаю на себе полезное
лекарственное воздействие...
Гера: (с тайною ласкою, но показным негодованием)...все...корнет...валите отсюда!...
кстати, вы седни заходили в конюшни?...по вашему лицу вижу, што нет...ну так вот...
там делов немеряно...не затрудните себя, загляньте...тут мы во всем на вас полагаемся...
Корнет: (весело, потому што гроза миновала)...Гер! конешно зайду!...вы ж мя знаитя!...
кстати, Гер!....вот как вчера сено кончилося, так чем теперь лошадей кормить буим?
Гера: (с явным неудовольствием)...корнет...так вы ж на них скачите! вам и корм
искать!...все, и не докучайте мне более такими пустяками...вы ж знаите...я женсчина
нервная, субтильная...кстати, вот хочу Кукушкина взять управляющим...а то дела сами
знаите как идут...все вкривь да вкось, вот и сено кончилося...а он молод, благороден,
опять же умеет считать! корнет! вот вы умеите считать?
Корнет: (с явным неудовольствием) Гера! какая, вы, право! подите в лес, найдите там
кукушку...она тоже умеет считать! так што ж, и ее тогда тоже можно в управляющие?
(ржет от души) она вам насчитает...по миру пойдете!
Гера: мда...так што ж нам делать-то? Ведь Кукушкин - человек будущева...нельзя его во
флигеле без дела томить...а то он с собой че-нить поделать сможет! легко ли! сиди
во флигеле, а считать нечево...так и разучиЦЦа недолго...
Корнет: (озаренно) Гера! а давайте мы с ним наловим в лесу кукушек, да и станем в городе
продавать! лавку откроем, кукушкина туда посадим, дадим ему счеты, вот и пойдут дела!
кукушек продадим, сена купим, и парень при деле буит...Вывеску закажем для лавки -
"КУКУШКИН & кукушки limited"...серце мое уже чует грядущие прибыли!
Гера: (радостно и безмятежно)...отлично, корнет! што б я без вас делала! немедленно
займитесь реализацией первой части плана нащет изловления вышеуказанных птиц, а
я договорюся нащет лавки...прямо счас и приступим!

Они расходяЦЦа...Гера достает из ридикюля мобилку... "Алло! здравствуй, свет-княгиня
Танечка! как там город, как дела? все путем?...я собссно, об чем беспокоюсь...прикажи
там своему фофану-мажордому, што б присмотрел для меня лавку...да нет, сидеть у нас
есть на чем! торговлю открываем, а лавки нету!...так пусть озаботиЦЦа, и перезвони...
кстати, посадим в лавке торговать некоего Кукушкина...такой милый молодой человек...
советую как-нить зайти к нему потом...прикупить пару птичек! ха-ха-ха, нет, нет,
Танюшк, обязательно загляни!...кстати, как там твой господин N...ты исчо видишься с
ним?..."...ну, читатель, далее уже не так интересно...два часа о своем, о женском...
Корнет достает из правого кармана галифе рогатку, осматривает ее...нет, чем то она
не угодила седни ему...запихиваит обратно, достает взамен оттудова же подсачник для
средней рыбы, и удовлетворенно хмыкает..."Кхм, кхм...Кукушкин! Кукушкин! вылазь из
флигеля, человек будущева! пойдем рыбу...тьфу, птицу ловить!..."
 

------ЗАНАВЕС------


"Дни Чарторыжских"

Акт второй, действие первое.

Севодня в древнем уездном городке Здолбунове ярмарка...ето што-то!
Жители сево города, обладая наследственным переизбытком чуйств
собственного достоинства, прознали про день сурка, который застолбили
себе напыщенные пингвины-янки, и в отместку порешили устроить себе
антибукера в виде дня хомяка...и теперь каждый год устраивают себе
хомячиную ярмарку...Но в каждой бочке пива бывает плевок пивовара...
местный коммерсант Хома (надо же, вот сон ему в руку!)...Хома Бойцов,
в три секунды осознавший все открывающиеся выгоды пробившей здолбунчан
любви к несчастным животным, тут же провел усиленный адвертайзинг, и впарил
каждой семье как минимум парочку тварей...в самом скором времени хомяки,
следуя своим природным инстинктам, начали биться на кулачках, блудить
(ну ето, ясно дело, кому какая пара досталась), а также вопить, вонять
и широкомасштабно гадить...здолбунчане, и сами умеющие все ето прекрасно делать
и без всяких там хомяков, толпами понесли хомяков на гарантию...но суемудрый
Хома, справедливо оскорбившись, тыкал каждому в лицо договор купли-продажи, где
мелкими фонтами на последней паге было прописано, што хомяка нужно вернуть
в ево собственной упаковке, и тада мани будут незамедлительно бэк гаранти...
здолбунчане же, поразившись развитию тонкостей в хомячиной коммерции, изрыгали
пару-тройку грязных междометий в адрес Хомы и ево бизнеса, топили хомяков в
ближайшей речке-вонючке, и шли завивать горе веревочкой...хомяки же, переплыв
вонючку и вылизав из шубок остатки фекалий, затаили злобу на такое нарушение
своих прав животных, и наскоро составив петицию об сем скорбном факте в
Страссбургский международный трибунал, удалились в окрестные леса, навсегда
изгнав оттуда разрозненные шайки здолбуновских волков...Уфф, история длинная,
но необходимая для разъяснения дальнейших обстоятельств, постигших нашево
виндуса-посланника, и ево иксплорера-барона...

Итак, вся благородная шайка в составе обоих деятелей седни гуляет на ярмарке...
дело почти в шляпе, можно и оттянуЦЦа...Ван дер Пуззле, утомленный переживаниями
последней недели, томно обмахиваясь плюмажем от шляпы, неустанно рассматривает в
походную астролябию валом валящих селянок, горожанок, равно как и благородных
особ, барон Шайзендер же увлекся рассматриванием исполнителей местного пожарного
оркестра...ну вот такой он, слабохарактерный...вздохнув, отрываит масленый взгляд
от заросшего курчавой шерстью пучеглазого брандмейстера в блестящей петушиной каске,
и задает посланнику приличествующий случаю вопрос...
Барон Шайзендер: Посланник! скажите, а вы были маленький? вы любили маленький
ходить на ярмарку?
Ван дер Пуззле: (че он маленький любил, то не в каждой взрослой книжке можно
упомянуть, и упаси бог, штоб она была без картинок! и поэтому он бодро и медовым
голосом отвечаит сообразно вопросу):
Яволль, мейн либер херр барон! Как сичайс я есть вспоминайт...ярмарк, мюзикк,
каруселл, разний вкюсний штюкк...мы с малшикк идемт смотретть дирочка женский
банья...(тут он понимаит, што проврался, и резко выворачиваиЦЦа)...о!, мейн готт,
какой банья!...я говориль, я унд Ванья, Иоганн, а по ваш язык ето буит Ванья...
их бин цум мейн фройнде, Ванья, идемт кушайт вкюсний штюкк нах ярмаркка...   
Но вдруг барон резко оживляеЦЦа, ибо узрел, как в легкой давке производиЦЦа распродажа
абонементов в местный публичный дом терпимости...растолкав острыми локтями сладко
посапывающих от осознания важности момента местных бауеров, барон радостно кричит
посланнику...
Барон Шайзендер: Посланник! Посланник! Тут у них очень гибкая система разнообразных
скидок и всяческих бонусов! Я беру и на вас тоже!
Ван дер Пуззле: ООО! Яа, Яа, барон! Я дольжен тренировайтс, я есть скоро буду мерридж
с княгиня...их бин буду достигайт каптейн Оргазмо фантастишь ризалтс!
Барон выныриваит из давки с двумя абонементами в зубах...на спине у его отпечаток
сапога местного бауера, карман надорван, но ето не мешает ему радоваЦЦа заслуженной
победе...Взвизгнув от избытка чуйств, он прерывисто шепчет...
Барон Шайзендер: тут главно не прозевать открытие...ишь, растолкались, оглоеды!
(он с негодованием харкает в сторону бауеров, но попадает себе на рукав...нимало
не огорчившись, тут же оптираит рукав о ближайщшего бауера)...Ууу, потолкайся мне тут!
мужичье...так вот, посланник, я все вызнал, ваша светлость...открытие в шесть вечера...
придем полпятова, и все наше буит! Ихнюю мистрессу зовут Эмма Есифовна Зальцфиш...
я ей успел уже два раза подмигнуть!
Ван дер Пуззле: (ему неловко...некоторые дамы, особенно из благородных особ, уже
начали шептаЦЦа...посланник видный мущина, и не хочет ронять реноме, поетому громко
заявляет): Барон! Их бин давно желаль делайт инвестиций в етот риджн! Я есть понимайт,
што прогресс любой сисайти, требовайт инвестиций...о, я понимайт, я есть делать
инвестиций  в индастри оф етот риджн! (он, как славный последователь реформаЦЦких
церквей, даже в момент справления больших и малых нужд не забывает заботиЦЦа о
соблюдении общественных интересов и продвижении прогресса...)
Но барон давно уже проголодамшись, вследствие чево плавно сдвигает акцент внимания
посланника с инвестиционных политик на перекусить...
Барон Шайзендер: О! а вот нам  как раз и трактир! вот и чудненько! сразу и обмоем
вашу инвестицию!
Он берет под ручку посланника, и мягко увлекает ево в приятную сень прохлады пока еще
полупустого заведения "Унтер дер кайфен"...


-------ЗАНАВЕС------- 


"Дни Чарторыжских"

Акт второй, действие второе.

...Закусывание подходит к концу. Посланник с бароном уже втащили фляки по-господарски,
запивая бехеровкой пополам с пивом, отчего у посланника сделался осовелый вид, а
барон, наоборот, раскраснелся и оживился сверх всякой меры, и плавно начинает опять
гнуть свою линию нащет главнова дела (анютины угрозы угнетают ево менталитет...)
Барон Шайзендер: Ваше сиятельство! (осторожно) тут Анюта намекала, што в связи
с вводом евры, дольцев теперь ей надо уже дваЦЦать килобаксов...правда же,
негодяйка? (заглядывая посланнику в глаза и шепотом)...Ваша светлость, может
отстегнем ей, да и дело с концом?...она дрянная и испорченная девчонка...вы
помните, што она сделала с кеглями!...(закатив глаза)...она мне уже угрожала!
Наконец, она просто может так не по-деЦЦки нас вложить...я уже немолод, и поверьте,
ароматы параши уже не возбуждают былова романтизма (по гладкой как коленка
щеке ево поползла предательская слеза)...
Ван дер Пуззле: (оживая, с нескрываемым раздражением) Барон! какой ви есть ферфлюхтер
своличь унд ступид бастэрд, што не можить исделайт такой симпел штюкк, как
имплойии тритмент...снофа я толжен все исделайт майселф! И я уше выписаль
чек на тесять килобакс!
Барон Шайзендер: Ваша милость! не извольте беспокоиЦЦа! счас все устроим в луччем
виде! (надрывно кричит в темную глубину зала) герр Капак! герр Капак! можно вас
на секундочку! Мы в маленьком затруднении!
К ним вразвалку подходит герр Манко Капак, при ближайшем рассмотрении оказавшийся крепко
сбитым цыганом неопределенного возраста, и вдруг стало вдвое светлее - герр Капак
улыбнулся во всю ширь своей расфиксованной улыбки (надо заметить, што в местном
таборе даже была поговорка - "лучезарный, как улыбка Капака"...дело в том, што
по молодости и неопытности он решил принять посильное участие в битве при Ватерлоо...
и как раз, проверяя карманы как он думал навсегда погибшего французского сержанта,
вдруг потерял сознание - ето очнувшийся сержант в отместку за помощь в воскресении
ударом своево десятифунтового кулака сделал ево на три месяца прихожанином местной
стоматологической клиники...зато теперь в день взятия Бастилии, нацепив сувенирный
значок "восемьсот пятьдесят лет деревне ватерлоо", который ватерловские крестьяне
насобачились делать из пуговиц рейтуз немецких гренадер (вот и верь после етова
пингвиноидным янки, што леви страусс первый выпустил в свет рейтузы на болтах!),
любил рассказать своим многочисленным чумазым внучатам, как в составе пятой сотни
второго полка гусар Келлермана он бился за свободу для цыганскова народа, разгоняя
палашом остатки старой гвардии Наполеона, и положил на алтарь будущева виртуальнова
цыганскова отечества два ряда отличных цыганских передних зубов)... 
Манко Капак: Оппаньки! Какие люди! Мое почтение, барон! Посланник, как Ваше ничево?
надеюсь, все путем? Кстати, видел ваш благородный порыв в инвестировании местной
легкой промышленности! Поздравляю! Удачный выбор!
Барон Шайзендер: герр Капак! мы как раз подбираем картины для коллекции ево сиятельства...
у вас, часом не осталось портретов джексона? посланник бы купил тысчонку для себя и друзей...
Герр Капак еще на пару десятков люксов усилил освещение трапезы чесной компании...
Манко Капак: да как же нет! да я без них из дому не хожу! вдруг какой вернисаж случиЦЦа,
а я без портретов! обижаете, барон! (он двумя негнущимися пальцами вынул из кармана
шаровар брусок портретов джексона, и для верности хлопнул ими по краю стола...стол
сконфуженно скрипнул всеми частями тела)
Ван дер Пуззле: (с легкой озабоченностью) ООО! мейн готт! но я надеяЦЦа, што етот
ваш портрайт есть еффропейский качестф? Ми ошень не любиль, када кашестф не есть
еффропеский!...
Манко Капак: помилуй бог, ваша милость! как в прошлом месяце герр Ицко Зайцингер
притаранил нам из Гамбурга новый лазерник хьюлетта...как бишь ево, черта! (он
нахмурился)...ааа! 8050!...вот так мы ево и не останавливали...всю бумагу извели,
придеЦЦа нашему земе Дерeвне теперь отписать...у нево стратегический запас держим!
Ван дер Пуззле: (с облегчением) О-ла-ла! хьюлетт дас ист фантастишь!...портрайт
есть даже люче, шем настояшший джексон! Я есть покупайт тысяша джекссон! Я надейтс,
цена есть адеквейт? Олд найс халф прайс?
Манко Капак с готовностью кивнул кудлатой головой, и не считая, на ощупь отколупнул
грязным , но крепким ногтем полбруска портретов , посланник на свой зоркий глаз заценил
толщину покупки, после чево она моментально исчезла в обширных недрах карманов лапсердака
посланника (надо заметить, што за ради праздника посланник напялил свой лучший лапсердак,
сутенерской павлиньей расцветки и неимоверной блескучести). Оттуда же был изъят немного
помятый, но исчо хоть куда чек на десять килобаксов...фальшивые чернила отливали чистым
благородным цветом паркеровского разлива...при виде чека освещенность места сделки заметно
упала - ето Манко Капак огорченно захлопнул свой лучезарный смайл...
Манко Капак: (с вселенской грустью в голосе)...иээххх, Ваше благородие! чек! уж как я
их боюся, ваших чеков! в  прошлый раз нехорошо было...ну да лана! (делаит благородный
жест, имея ввиду близость получения посланником Геринова приданова) давайте ево сюда!
И за што я вас так уважаю? только за ваше твердое слово!...И свет лучезарности опять
залил етот тихий уголок многофункционального трактира "Унтер дер кайфен"...
Излишне заметить, што полпятова они стояли в полной боевой готовности в первых рядах
захватчиков счастливых абонементов хозяйства Эммы Есифовны Зальцфиш, распевая боевую
песню малолетних петербуржских преступников:

"Мы попали на бабки, на крупные бабки,
и теперь мы не знаем, как же их отдавать,
Мы себе заказали уже белые тапки,
в деревянном бушлате буим в них отдыхать

Но перед етим испробуим последнее средство,
приобуть в тапки белые понтовых ребят,
Подойдут по размеру - мы от чистова серца
им подарим и тапки, и деревянный бушлат..."


-------ЗАНАВЕС------- 
 

"Дни Чарторыжских"

Акт второй, действие третье.

Кратко информирую заинтересованных лиц, што главу о нахождении посланника с бароном
в славном заведении Эммы Есифовны Зальцфиш, я как представлюющую неприкрытый соблазн
общественным нравам, решил впредь до особова распоряжения элиминировать...ниче
страшнова, бывали тому примеры...вспомните хоть десятую главу "Евгения Онегина"...
скажу лишь, што наши друзья себя в грязь лицом не уронили, и записали пару строчек
(болдом и апперкейсом, ессно) в славную летопись здолбуновских ентертейментов...

...Обширны поля Геринова поместья, тенисты и могучи леса ево!...Однако ж, доходу
приносят прискорбно мало, и вот корнет с Кукушкиным решили хоть как-то приспособить
их к фомуле жизни типа - товар - деньги - товар, действуя по Герой утвержденному плану
(напомню, ежли кто не в курсах - по причине отсуЦЦтвия оборотных средств, решено было
в городе открыть кукушиную лавку, Кукушкин - дилером с эксклюзивными правами, доходы
же обратить на закупку сена для лошадей).

...В дивном тенистом и густом лесу все было гармонично и прекрасно...но чево-то не хватало!
Сначала было трудно въехать в сей природный парадокс, но стоило бы внимательно вглядеЦЦа
и вслушаЦЦа, то сразу бы была очевидна фатальная разница - на ветках деревьев где парами,
а где и целыми гроздьями сидели хомяки, наслаждаясь захваченной территорией. Понятно дело,
что вместо грациозного птичьева пения стоял невообразимый писк и визг. У Кукушкина сразу
случилась мигрень, отчего на лице застыло ироничное выражение типа "Ну вот, а я че грил!",
а корнет...Корнет уже давно понял, што затея с кукушачьей лавкой прогорела, даже не
вспыхнув - кукушки, равно как и прочая лесная птичья братва, сразу въехав, што с хомяками
конкурировать себе дороже, решили в етот год улететь пораньше в теплые края (тем более што
все имели на руках открытую коллективную одноразовую визу по Галчонкину приглашению), с
тайною надеждою, што лоховатое хомячье повымерзнет за зиму и самоликвидируеЦЦа...Но пока
в лесу было торжество отряда грызунов (точно, пионеры!...колонисты...американские...).
Единственною добычей кукушиной экспедиции была старая глухая, но упитанная сова, которую
корнет экстрадировал из дупла могучева дуба (она уже было по врожденной дурости решила,
што в лесу наступил коммунизм...ну как же - птицы мало, а еды много!...но вот пала жертвою
слепова случая). Сова сначала пыталась покачать свои животные права...но корнет молча
поднес к ейному носу кулак, и теперь она тихо кряхтела, сидючи в правом кармане галифе...

Корнет: Вот гадство! Кук! как же мы теперь сено-то купим! кукушков же нету! (он от злости
пнул растопырившийся на дороге мухомор, отчего тот сразу в знак почтения снял шляпу)
Кукушкин: Вот - вот!...Отто, я давно говорил, и счас повторю...затея нащет лавки могла
прийти только в вашу, неотягощенную знаниями фундаментальных основ бизнеса голову!
Корнет: черт! а может заместо кукушков наловить хомяков? Кукушкин! Буишь хомяками торговать?
Кукушкин: (устало и с нарастающим раздражением) Да они уже по разу все в городе проданы
были! Кто ж их по второму разу-то купит!
Корнет: черт! уже были проданы...(чешит репу)...Кук! ну че молчишь! Чем же ты теперь
в лавке торговать-то буишь? а?
Кукушкин: (прикрыв от усталости глаза) я не знаю...я вопще торговать не собирался!...я
чисто из любопыЦЦтва в лес с вами пошел...
Корнет: Ну все! Ну я прям не знаю, че и делать! Второй раз в жизни со мною так! (первый
раз случился, када после ево ночнова дежурства в полку навсегда пропала полковая касса,
и на вопрос полковника "Ну, и че делать буим?" в воздухе повисло тягостное молчание...
но он не любит про ето вспоминать...)
Кукушкин: Че делать, че делать! Отдохнуть надо! (тут он присел под березку с явным видом
отдохнуть)
Корнет вздохнул, достал из кармана галифе сову, сел на пенек, и критически осмотрел ее...
Сова, несмотря на всю свою упитанность, явно не тянула на трофей експедиции. Продать ее
было проблематично - уж больно стара!...зажарить и съесть?...можно конешно, но надеяЦЦа
на совиные питательность и вкусовые качества тоже было бы весьма опрометчиво...Корнет
вздохнул исчо раз, и со словами "Отпущаешся!" метнул ее через плечо в близрасположенные
кусты. Сова кувырнулась пару раз, радостно каркнула по-совиному "Спасибо-о-о!", и
пошуршала наощупь искать себе новое убежище.
Корнет: Ну че, отдохнул? Куды теперь пойдем-то?
Кукушкин: (не открывая глаз) Корнет...скажите...а вот вам Гера нравиЦЦа?
Корнет: (чешит репу) А тебе зачем? Я тебе откроюсь, а ты и вложишь! и не будет
тада елемента неожиданности...А ты сам-то как настроен? Че молчишь?
Кукушкин: (с легкою долею романтизма) Я не знаю...хочеЦЦа чево-нить такова...необычнова...
я молод, красив...наконец, умею считать...(небрежно) корнет, вы умеете считать?
Корнет: (считаит он так себе, потому отвечает соотвеЦЦтвенно запросу) Мда...а старый толстый
грязный пьяный негр тебя не устроит? Необычнова ему подайте! А мы значит так, мал-помалу
обходись, да?
Кукушкин: (возмущенно открывая глаза, звенящим от негодования голосом) Корнет! Знал бы
я, што вы такие мерзости начнете предлагать, в жисть бы с вами в лес не пошел! Все!
Вы меня обидели, причем в луччих чуйствах! (отворачиваеЦЦа)
Корнет: (ему стыдно...ни за што обидел хорошева человека...к тому же человека будущева)
Кук! прости! Ну, ляпнул по глупости...пойми ж ты, я огорчен был...трофеев нету, експедиция
сорвана, хомяки-сволочи пищат...а ты тут с фантазиями! Ну, прости! кстати, я давеча
тут сена немножко продал крестьянам, так у мя исчо осталось в галифе...пошли в корчму,
раз такое дело! Ну ее, ету лавку! Пусть Гера сама торгуит, ежли ей охота...
Кукушкин: (с неохотою) Корнет...дайте же слово, што более не буите на мя наезжать!
Корнет: (с готовностью) Помилуй бог! Кук! Все! Друзья навеки! (утираит слезу умиления...
разжалобить ево душевным обхождением - плевое дело)

И они двинулись далее по изгаженному озорными хомяками лесу в сторону ближайшей придорожной
корчмы, очевидно забив на такую привлекательную с первого взгляда идею навариЦЦа за счет
продажи наловленных кукушек...Вот так бесславно иногда кончаюЦЦа даже и самые отчаянные
експедиции, даже и с благороднейшими целями!

...В глубоком полуночном часу в ворота Геринова поместья раздался глухой стук...Наспех
набросив манто поверх розовова пеньюара, и вооружившись дедушкиною булавою, княгиня дрожащим
от вечерней прохлады голосом осторожно спросила поверх ворот - "Ну, чево надо-то!". В ответ
ей раздался грубый голос трактирнова слуги - "Княгиня! я вам ваших жильцов притащил!
Забирайте, а то прям здеся брошу!". Поняв, што ворота придеЦЦа отпирать, княгиня тяжело
вздохнула, и с неохотою вынула запорный брус...Перед ней открылась прискорбное для ее
нежного менталитета зрелище: на плащ-палатке, которая для такова случая была изъята из
правова кармана галифе корнета, на спине раскинулся сам ее владелец, сотрясая ночную тишину
патентованым гусарским храпом...монокль в правом глазу был подернут дымкою тумана...
сбоку прикорнул Кукушкин, храпевший однако более тонко и лирично...но што более всего
поразило княгиню, так ето то, што рядом с Кукушкиным сопел местный менестрель и миннезингер
Теодор Раушпильбах, трогательно прижав к груди свою итальянскую балалайку, которую
он всегда гордо именовал мандолиною...излишне добавлять, што за етим экипажем плащ-палатки
тянулся шлейф густова аромата, который свойственен продуктам распада этиловых спиртов...
"Княгиня! за доставку и побитую посуду с вас франклин!" - трактирный слуга галантно
поклонился.
"Я третьево не заказывала! обойдетесь и полтинничком, любезнейший!" - гордо отвеЦЦтвовала
княгиня...на том и сошлись...слуга потащился чинить поломанные скамьи и поваленный забор,
а княгиня, стараясь дышать против ветра, отволокла остатки бесславно почившей крепким
сном експедиции в сенной сарай, для верности замкнув на средневековый амбарный замок...
после етова действия, оглянувшись на всякий случай, сказала в никуда пару соотвеЦЦтвующих
ситуации широкоупотрябляемых слов, которые я для простоты не буду здесь приводить, и
запахнув манто, отправилась почивать далее...


-------ЗАНАВЕС------- 
   

"Дни Чарторыжских"

Акт третий, действие первое.

Седни княгиня Гера Чарторыжская дает бал в своем поместье! (бал - такая наикрутейшая тусня,
когда надо иметь прикид, как у английской королевы...ну у ково он есть, ессно). Седни все
будут тута...всех увидите! Поместье сияет уже за километр, у параднова подьезда толпяЦЦа
всевозможные графы, князья и бароны...баронеты не в счет...куда там приемной Хлестакова!
Повозок тоже полный спектр, начиная от беспонтовова запорожца поручика Пздрчковского, и
заканчивая плимутом-праулером маркиза Зайончковского...парковка идет полным ходом...
впрочем, ежели кто в карете или на лошади, то княгиня взяла в долг у крестьян свое же сено,
которое им впарил давеча неугомонный корнет...Так што не изволите волноваЦЦа!

Гера: Корнет! Все ли готово? Мы ничево не забыли, ничево не упустили?
Корнет: Княгиня! пусть только скажут, што че-то не так! Я порву их, как поролоновую
крысу! Только прикажите!
Гера: (с усмешкою, вполне доброжелательною) Отто! дайте же мне слово офицера, што без
моей команды вы не то што никово не загасите, но даже и пальцем...
Корнет: О! Княгиня! Вы только платком махните! Я и Коня всегда к вашим услугам! (надо
заметить, што Коня - ето не конь корнета, как многие по жизненной неопытности
разумеют...а наоборот, Конрад Цванцигер, командир второва ескадрона Ахтырскова лейб
гвардии ево императорскова величества (е.и.в., штоб кто знал), гусарскова полка...
Гера: Отто...Вы дали слово!
Корнет: (грустно)...Дал...Гера! Но вдруг...если я почую измену и все такое...можно
я сразу приму меры, а вам потом доложу? А?
Гера: (снисходительно)...Отто! но помните же! только один раз! И тут я целиком
полагаюсь на ваше пролетарское чутье! И ни шагу в сторону!
Корнет: Княгиня! зуб даю!
Гера: (развеселившись) Корнет! не нужен мне ваш зуб...я более на ваше серце полагаюсь!
Корнет: (весело сверх всякой меры) Княгиня! Костьми за вас лягем!

...Большая зала освещена на полный не могу...Все тут, все здесь...На хорах машет своей
итальянской балалайкой, на которой наклеен гордый лейбл "MANDOLINA...PRODUCT OF ITALIA"
местный миннезингер Федька Рашпиль, который страшно любит, када ево величают Теодором
Раушпильбахом...по вчерашнему знакомству с корнетом, был назначен дирижером на седнишний
бал...ну мы-то не буим итти на поводу низменных возжеланий, и обзовем все
как оно есть...кстати, раз пошел разговор за правду, то и балалйка у нево немного
треснутая, што он искусно замаскировал жувательной резинкой фирмы "Орбит"...она такая...
не гниет...не горит...и в дерьме не тонет...чисто философский камень...ну да не буим
о грусном!

...Объявлен полонез...первою парою выступают хозяйка бала - Гера, вместе с вышеобъявленным
и вновьприбывшим посланником Ван дер Пуззле...лицо ево лосниЦЦа от удовольствия будушева
приобретения Геринова поместья, равно как и самой Геры...за ними следуют - Отто фон Винд,
в народе прозываемый как корнет, под ручку с Вивьен, однако ж не спускающий взгляду с
действий посланника...уж больно он ему несимпатишный...чисто дольче с габбаною...за ними
выступают - Бах, весь взъерошенный от прерывистова траффика, под ручку с Джилли, за ради
такова случая решившей поступиЦЦа некоторыми принципами...за ними виконт Баклушин, во
взгляде которова так и чуйствуецца неизбывная мысль "Да как же там мои собаки!", под ручку
с Лайкою, которая, впрочем, и тут куда-то косит лиловым глазом...далее выступает Хома Бойцов,
который нутром почуяв, што здеся будут делаЦЦа дела, решил одним глазком присмотреть за
таковою ретроспективою...под ручку с ним Галчонка, которая не вполне исчо осознала ево
практичные стремления...потом шел полковник Ахтырскова полка...Сидор Карлыч Пфальц-Безобразов,
ударом кулака останавливающий паровоз...от ево лица можно было прикуривать...давление...
с ним была Лаура, пироги которой славились на всю здолбуновскую окрестность...за
ними шел Коня Цванцигер, крепкий боровик на метр шестьдесят...борода ево сродни первым
первосвященникам, што не мешало ему нежно сжимать ручку Лилитки...но она, как всегда,
делаит вид, што ей ето не впервой и напрочь все равно...далее выступала уже явная мелкота,
которая тем не менее держала марку, пыжась изо всех сил...

Ван дер Пуззле: Княгинь! Я есть предложийт вам мой рука унд хертц...я желать услихайт ваш
мнений!
Гера: (смущенно) Посланник! ну че вы гоните...тут не лошади, тут живые люди!...наконец,
я должна подумать!
Ван дер Пуззле: (изгибаясь в полонезе корпусом, и думая, што княгине ето нравиЦЦа)...О!
Княгинь! Ви есть не сомневайтс! Я есть тренировайтс! Ви есть не буите недовольны! Энивей,
я есть даЦЦкий посланник унд при святом престоле посланник! Яволль!

...Барон Шайзендер меж тем сосредоточился на закусках к крепких к ним напитках...там
он осязал скромно мнущегося Кукушкина, и решил завести с ним свеЦЦкую беседу...
Барон Шайзендер: Здрасьте! я тут проездом...миль пардон, я не нарушил ваше уединение? Позвольте
представиЦЦ - барон Шайзендер...сопровождаю даЦЦкова посланника в ево тяжкой миссии
подготовления сего прекраснова, но дикова края к емансипации в юропеан унион...да-с!...
Кукушкин: (ласково)...Ниче, барон, не межуйтесь зря!...окромя корнета, все мы достаточно
милые и продвинутые люди...а вот вы в чем в настоящее время специализируетесь?
Барон Шайзендер: (с опаскою)...да вот закусываю...а вы кем буите?
Кукушкин: (с нескрываемым интересом)...да мы буим местный шевалье Кукушкин! (придвигаеЦЦа
ближе)...я вот все смотрю на вас...отчево у вас такая печаль в глазах?
Барон Шайзендер: (вздрагиваит) а вы почем знаите?...(приходит в себя)...ааа...нууу...
я тут думал, как же там счас мои мальчики...гады...такой пансион разорили! (на ево
кристальной чистоты глаза навернулась алмазной чистоты слеза)...все! я расстроился!
Кукушкин: (радостно, ибо почуял в бароне родственную душу)...Барон! а давайте дружить!
давайте же уединимся, и я развею все ваши надуманные печали!
Барон Шайзендер: (непроизвольно оглядываЦЦа) Кукушкин! ну зачем так орать! конешно,
пройдемте! (они удаляюцца под ручку на террасу...впрочем, туда трезвый никто и не ходит...)

...Тем временем бал в самом разгаре...посланник изворачиваеЦЦа винтом вокруг княгини...
плюмаж ево шляпы затмевает даже свет в очах княгини - корнета...впрочем, тот, распалившись
от средней и сильной тяжести спиртных напитков, уже снял и засунул в правый карман галифе
шпоры, шоб было сподручнее действовать, и уже закружил бедную Вивку...тут объявляеЦЦа
перерыв...дамы пьют и закусывают, мущины же удаляюЦЦа покурить, че кому бог послал...
Вивчик же, пользуясь всеобщим закусыванием дам, и еще неослабевшим вниманием мужеской части,
решила исполнить свой неубиенный маневр нащет лестницы...забравшись на хоры, и поощряемая
обволакивающим взором забывшего свои обязанности прикинувшегося дирижером Теодора
Раушпильбаха, она крикнула - "Упппс!", и прихватив обоими руками все детали своево туалета,
лихо съехала по перилам лестницы прям на самый што ни на есть подиум...(корнет же, так
и не успев нацепить на правый глаз своево любимова монокля, боковым зрением успел лишь
заценить нежно-фиолетовые цвета вивчикова флага...и они ему понравились)...Но посланник,
посчитав себя естественным центром дамскова притяжения, посчитал сей екзерсис противоречащим
центростремительной к себе адекватности, вследствие чево решил прояснить ситуацию прямо
на месте ее возникновения... 

Ван дер Пуззле: (наводит астролябию на корнета) О! Ви есть тот самий корнет! Шарман!
Как ест ваш жизнь? Я слихайт, што ви ест княгинен релайтерс? Дас ист фантастишь!
Корнет: (с нескрываемым презрением)...Ну и че? Ну я корнет! а ты-то кто таков буишь?...
павлин гамбургской!
Ван дер Пуззле: (не зная языков в совершенстве, он более ориентируеЦЦа по интонации...
она ево редко подводила...вот и счас он сгруппировался) О! я ест посланник даЦЦкий
унд герр гроссер кениг фройнде Ван дар Пуззле! Я ест...(тут конец фразы комкаеЦЦа в ево
устах, ибо корнет, посчитав ситуацию достаточно ясною, отвесил ему прямова в зубы,
меж тем скинув доломан, шоб было вольготнее общаЦЦа...

Тут наступил катарсис, ибо корнет с посланником покатились по полу, наделяя друг друга
полновесными знаками внимания...корнет был более любезен, отчего посланник вдруг начал
тяжело дышать...вдруг княгиня крикнула - "Все!...я сказала!"...Но ее боевой клич запоздал
на десяток миллисекунд...Барон Шайзендер, остервенясь сверх всякой меры, ринулся на
защиту своево естесственнова патрона...несмотря на всю свою тщедушность и низменность
нравов, нельзя было отказать ему в быстроте реакции и самоотречении...Тут уже и Коня
Цванцигер, обнажив свой ржавый клинок, завопил: "Отто! Отто! повороти ево на ся! Я сча
ево на пятаки порублю!"...Но тут Коню за руки сзади за руки схватил поручик Пздрчковский,
который не мог пройти мимо, штоб не сотворить какую-нить гадость...и понеслась та веселая
кутерьма, которая так люба всякому славянскому серцу...уже полковник начал нервно тискать
мобилку: - "Дневальный! опять дрыхнешь, сука!...а твоево корнета счас на шашлык пустят!...
мухой, я сказал! аллюр два креста!" И даже по гнусной мембране казенной мобилки стало
отчетливо слышно, как застучали копыта и заорали спросонья "По коооняяям!" в меру трезвые
ахтырские гусары из первой сотни, коя седни была вынуждена бить баклуши на дежурстве в
полку...
Нечево и говорить, што из сево гнуснова действия ежели бы што и могло проистечь, так не
иначе как дуель...они стояли друг против друга - корнет, с ободранным золотым шитьем на
доломане, и с расцарапаным, но исчо вполне прекрасным лицом...усы ево топорщились от
негодования...уста изрыгали слова, от которых самые слабохарактернейшие из дам могли бы
даже и заберементь...посланник, скинув великосвеЦЦкий лоск, предстал истинным зверем,
в ночи рычащем...любимый ево сутенерский лапсердак был безвозвратно испочен метким ударом
ржавого ятагана Кони Цванцигера...глаза ево испускали молнии, которые насквозь прожигали
бронебойный жилет корнета, купленного им по случаю у венгерсих гонведов (ну вот и покупайте
у них предметы длительнова пользования!)...гости же разъехались в тяжелых предчуйствиях... 


-------ЗАНАВЕС-------


"Дни Чарторыжских", акт 3 действо 2

Нечево и говорить, посланник Ван дер Пуззле был вне себя! Он бы дал даже и сорок штук дольцев
(ессно, токо чеком...чеком...и никак иначе!) за удовольствие лицезреть шипящее таяние корнета
под метким лучем Анюты Лазаревны...но поскольку такая ситуация исчо не созрела, он ограничился
отвешиванием добротного пинка барону Шайзендеру, который как на грех нагнулся завязать шнурки...
Барон от неожиданности икнул, и жалобно проблеял...

Барон: Ваше сиятельство! вот за таких гадов, как вышеназванный корнет, изводите себя понапрасну!
Да мы ево в порошок! в мелкодисперсный коагулянт превратим! Анюта - лапонька с одной батарейки
ево запечет в собственном соку!
Посланник: (смягчаясь) Я! Я! ми буим испекайт ферфлюхтер корнет унтер луч лазерр Аньюта! Я!
Барон: (озабоченно) Ваша милость! как бы сей мерзкий корнет на дуель вас не тово...я
ево знаю! из врожденной гордости вызовет, и на пятаки распустит хорошева человека!
Посланник: (недовольно уже вдвойне) Барон! Ви есть шнеллер договаривайтс с Аньюта
погасайт корнет джаст нау! Шнеллер! Их бин не имейт времья ожидайт! Шнеллер!
Барон: (радостно потирая лапки) Вот и чудненько! Счас все устроим в луччем виде! Я давно
грил - погасить ево, и дело с концом!...а то тут огорчения лишние...пинки...и все такое!
Значит, гасим! (убегаит с радостным повизгиванием)...


Во дворе геринова поместья нервным шагом ходит корнет...по причине разорванности доломана
он по пояс гол...из правова карман галифе торчит рукоять абалденных размеров двуручнова
меча Людовика Святова...Гера расщедрилась из дедушкиных отложений в видах неминуемой дуели
(предусмотрительно выковыряв пред тем из рукояти средних размеров диамант, справедливо
посчитав, што не красна дуель диамантами, а красна дуелянтами)...Гера ходит за корнетом
следом, смутно предчуйствуя, што при любом исходе дуели хоронить неудачника будут за
ее счет...

Корнет: Гера! Посланнику послали послание?...Или ево опять не было дома?
Гера: (грусно) Опять...
Корнет: (разъяренно) Вот гад! я знаю, сидит дома, и в глазок двери смотрит!...и ходит на
цыпочках, шоб не разъяснили...гад и есть гад! На пятаки ево! (выхватываит меч из кармана,
и делает пару ексисайзов...тут он чисто мортал комбат из звездных войн...ну тот, што на
голубых мечах рубился со своим мальчонкой...ясный пень, што без противогаза и плаща, а
в остальном поразительное схоЦЦтво!)
Гера: Корнет! И охота вам изводиЦЦа по пустякам! По мне, так на конюшне бы выпороли
етова посланника на пару с бароном, да и отпустили бы с миром! чай, тоже люди...
Корнет: (недовольно) Выпороли! да им, старым садомазохистам, от етова токо кайфу более!
Вы б исчо предложили задушить их конопляным дымом! Княгиня! Дайте ж я сам!
Гера: (устало) Ах, корнет! Делайте што хотите! Токо помните - хоронить у нас дениг нет!
Мы и так подрастратились за последний месяц...прошу вас - рубите не до смерти! Ну што
вам стоит!
Корнет: (раздраженно в последней степени) Гера! для вас - я на все готов! Даже на такой
оксюморон, как недоразрубание посланника пополам...токо ему от етова лехче не буит!
Гера: Пойду хоть Кукушкина найду...и че он зря без дела тусуеЦЦа, хоть секундантом буит
Корнет: (нетерпеливо) Действительно, княгиня, озаботтесь, не сочтите за труд!...а я пока
исчо потренируюсь! (начинает шинковать старую дубовую колоду, на которой обычно
отрабатывали капитальный панишмент упитанным бройлерам для княгининова завтрака)...
И-э-э-э-х-х-х! И-э-э-э-х-х-х! И-э-э-э-х-х-х!

Барон тем временем через вездесущева Манку Капака определил текущее местопребывание
Анюты с Лазером...она с крайним неудовольствием прекратила знакомство с местными
музеями, и уже прогревает свой старый, но исчо вполне убойный лазер на холостом ходу...
батарейка енергайзер мерно потрескивает в накопителе, наполняя лазер ево убойною силою...
Анюта же, как всегда, хладнокровна и несуетна...

Барон: (напыщенно и величаво) Анюта! Вам выпала великая миссия - избавить сей гнусный,
но вполне пригодный для нашева проживания мир, от етова исчадия рая, етова цербера
ключей петровых - корнета! И час сей пробил!
Анюта: (лениво) папашк! ты бабло нарошно в кармане прячишь, шоб меня позлить? так
я етова страть как не лю...
Барон: (опасливо) Ань...ваши дваЦЦать штучек уже греют боковой карман лапсердака
ихнева сиятельства...но как было замечено выше, вы их обретете не позднее десяти
секунд после корнетова испарения в мир иной...мы даже пульс евонный мерить не буим!
Анюта: (с легкою сумасшедшинкой в глазах) папашк! а хошь, я и тя гасану...типа,
бонус от фирмы...бесплатно...а?
Барон: (натужно смееЦЦа) Ань! ха! какая ж вы шутница! я вот скоко раз вас вижу,
стоко же раз и угораю! Не будь я таковым, каковым являюся, ей-богу, сразу же б
забил бы к вам клинья!

Тут к ним подходит местный инвентор и улучшатель Синг Умаджиг (вот токо не надо
сразу так смеяЦЦа...мы имя себе не вольны выбирать...и по сей день страдаем
от минутной слабости или впечатлительности наших достойных родителев)...Он одобрительно
рассматривает лазер, и от врожденного любопыЦЦтва даже трогает батарейку за положительный
конец...

Синг: А позвольте поинтерисоваЦЦа...ето у вас лазер или мазер? а то я прям весь в
смущении! и почему такая страная полярность источников питания? Я теряюсь в догадках!
Анюта: (сплевывая в сторону, тыкает ему в янь прикладом лазера) слышь, парень! я
ево по случаю купила, и настраивать не собираюсь...работает, и ладно!
Синг: (возмущенно оседая на пол) Уууух вы какая! Черт! а приклад крепкий! Не иначе,
как из моренова дуба! (заботливо ощупываит янь) Кажись, не задело!
Анюта: (лениво) А...ты исчо здеся?...и решил растерзать мои уши своими вербальными
знаками внимания? (фокусирует лазер на вышеотмеченном месте)...
Синг: (отползая в сторону с расширенными зрачками) Мадам! и охота же вам батарейку
на мя тратить! я и сам уже ухожу! (нервно подергивая конечностями, отползает за
кулисы)
Анюта: (лениво) Во! уполз...жаль...а я уже хотела батарейку проверить...


-----ЗАНАВЕС-----


     "Дни Чарторыжских"

Чарторыжские...древний угасающий род...ихний двоюродный дедушка был оруженосцем
у Августа Великолепного, пока Сейм не назначил контрольную закупку в арсенале...
несмотря на последовавшие за сим скорбным фактом превратности судьбы, даже и с
серией конфискаций, накопленного отнюдь не растеряли...и угасают величественно
и грациозно...што ж делать - голубая кровь...ихняя непосреЦЦтвенная и прямая наследница
- Гера...особа крайне начитанная, субтильная, и превосходная в той степени,
которую ваше воображение ей назначит...корнет же ей дальний родственник...так,
седьмая вода на пиве...но тоже авантажен до невозможности...иногда отзываеЦЦа на
виндермана...но только иногда, под настроение...кстати, все действующие лица
вымышленные, и редакция нащет воображаемого схоЦЦтва претензиев не принимает...
Анюта...кто видел Леона с Жаном Рено, тот помнит ево воспитанницу...ну так вот, она
выросла, и купила себе лазер...Кукушкин...происходит напрямую от иерусалимских
королей...благороден, как сам Гуго Вермандуа, и храбр, как Эрик Рыжий...в данный
момент снимает флигель Гериного поместья, с видами прописаЦЦа тут навсегда...
 

Третий акт. Действие третье...

...На заднем дворе фазенды встречаюЦЦа корнет, только што исполнивший
свой гражданский долг, и Гера, обыскавшаяся Кукушкина (замечу вам, што сей
Кукушкин, как конфидент последней степени, крайне неуловим)...Анка с лазером,
как истинная Диана, сидит в кустах, думая, кого бы из них гасануть из
лазера...конешно, у корнета золота на мундире немеряно...зато у Геры
манто искристей и ценнее для мехдилеров...по глазам видно, што серце
Анютино ожесточено сверх всякой меры...палец на спусковом крючке в испарине...

Герань: кукушкин был уже?
виндерман: ...а бес ево знаит...он такой непоседа...
Герань: Корнет, ясно :)
виндерман: ...темно, Гер...темно...
Герань: ваша правда, Корнет :)
виндерман: ...Гер...вы сильны искусством консенсуса...
Герань: я толерантна :)
виндерман: ...вот за то мы вас и ценим...ибо кто ж, кроме вас...
Герань: Корнет, :))))
виндерман: ...Гера! :))))))
Анка_с_Лазером: У-Р-А!!! -выпалила из лазера по массам-

--------ЗАНАВЕС--------


            Акт три, Действие четвертое...

Аня, шоб добру не пропадать, снимаит драгоценности с Геры, равно как и с корнета...
оба из них лежат, как ди каприо с етой...фамилию забыл, такая ничевошная...вот...
в разгар сево действа вбегаит Кукушкин...на перекошеном лице ево написано - опоздал...
жадно смотря на действия точеных аниных ручек, пытаеЦЦа вбить клинья...

Кукушкин: Ань...я давно хотел вам сказать...вы такая...такая!!!...
Анюта: ах, отстаньте, Кук!...а давно ли вы скабрезничали нащет моево лазера?
Кукушкин: Анют!...как я был неправ!...дайте же я поцелую вас...или хотя б ваш лазер!
Анюта: Кук...ты че?...не читаешь субтитров? написано, опоздал - значит опоздал...
отдыхай!...кстати, а че ты на мой лазер там тянул? (передергиваит батарейку в лазере)
Кукушкин: о вей мир! Ань...возьмите у мя, че хотите! (выворачиваит карманы...падают -
пробитый автобусный билет, изделие номер два, троекратно просроченное, и подозрительный
спичечный короб...впрочем, оттуда вылезаит усталый таракан, и делая Ане реверанс,
удаляеЦЦа в места размножения)...Ань...я ваш навеки!...
Анюта (толкаит ево лазером в жизненно важный центр...тот обиженно корчиЦЦа): уйди,
постылый!...вишь, я работаю...

Кукушкин удаляеЦЦа, хромая на обе ноги, и делая за спиной Анюты разные непотребные
знаки двумя руками...но по лицу видно, што намерений своих не оставил...


--------ЗАНАВЕС--------


"Дни Чарторыжских" акт три, действо пять.

...На опустевшем дворе поместья под враз почерневшим от набежавших туч небом
лежало расхристанное стараниями Анюты тело корнета...Гера же, как пострадавшая
только от остатошного заряда енергайзера, уже ожила и начала грустить по
скоропостижно покинувшему ее манто...конешно, по-родственному ей было жаль
и корнета...но токо по-родственному, и не более...отсуЦЦтвие манто досаждало
ей куда досаднее, и она начала уже зябко кутаЦЦа в декольтированный по самый
не могу пеньюар...

Гера: Эй! Кто-нибудь! Да куда вы все запропали! Полное поместье оглоедов,
а корнета прибрать некому!
Кукушкин: (осторожно приближаясь к месту битвы) Гера! Вы целы? Какое счастье,
што Вас не зацепило! Бедный корнет! А мы с ним давеча ходили кукушков ловить!
Бедняга! (утирает нечистым носовым платком фальшивую слезу сострадания)
Гера: (раздраженно) Хватит хныкать! Распорядитесь, штобы моево кузена Отту
подготовили надлежащим образом в последнюю дорогу...кстати, вы не видали
моево манто?
Кукушкин: (вздрагивает от такова интимнова вопроса) Нее...я совершенно нащет
вашева манто не в курсах...мож, корнет ево за скудостью среЦЦтв в оборот
пустил? а?...
Гера: (нежно) Ах, какой же вы фантазер! Ладно, я пойду манто поищу, а вы
займитесь чем было выше сказано...


..В главной зале придорожнова трактира стоял дым коромыслом...За угловым столом
сидела в дупель пьяная Анюта...лазер валялся на полу, как неактуальный на текущий
момент...несмотря на пьяность-в-дупель, только предательская слеза выдавала
таковое состояние Анюты...да одна косичка расплелась, и теперь небрежно прикрывала
печальные анютины глазки...перед ней лежала фотка, уже пропитанная слезами,
но исчо вполне различимо передававшая основные приметы человека, которова за
недостатком места для перечисления всевозможных основных и запасных ников, кликов,
и просто погонял, обозначали как корнета...(они закончили один недеЦЦкий сад,
и тогда корнет так и не успел ответить на робкое анютино предложение поиграть
в доктора...впрочем, Анюта доктором так и не стала, потому што ветер перемен
подхватил ее, закружил, оснастил невесть откуда взявшимся лазером, и наставил
на путь отнюдь не истинный, но хлебный...) Рядом с ней с одново боку сидел поддатый
сладко щурившийся барон Шайзендер, и все пытался исподтишка засунуть ей в
бюстгалтер дваЦЦатикилобаксовый гонорар, раз от разу промахиваясь...С другова боку
посланник Ван дер Пуззле, разморенный от легкой победы над супостатом-корнетом, томно
обмахивался до омерзения замасленой трактирной салфеткой...от ево лица
можно было прикуривать...На музпомосте миннезингер Теодор Раушпильбах, огорченный
потерей верного собутыльника-корнета, наяривал на своей итальянской балалайке
бетховенского сурка в личной, безыскусно-трогательной аранжировке, навеянной
похмельной депрессухой, и горесно всхлипывал после каждого куплета...

Барон Шайзендер: Да че ж такое! Никак не попаду! Ань...я так волнуюсь, мож
я вам за пазуху луче их положу?...А? (тянет липкие руки к пазухе)
Аня: Ложьте куда хочите! Мне теперь все равно! Какие ж вы козлы, папашки,
што подбили мя на такое гнилое дело!
Посланник Ван дер Пуззле: (слегка обиженно) О! Я не есть козел...я желаль
с княгиня Гера мерридж, и не более! Мож быть, вы, барон?...
Барон: (самодовольно до безобразия) Ну да! Конешно, я козел! Када дело
сделано, можно и поизгаляЦЦа над хорошими и беззащитными людьми, по слабости
характера взявшими на ся самую черную часть работы! Вот грил же мне аббат
Фарниенте (святой человек!) - У победы много отцов, а поражение всегда сирота!
Как же он был прав! Кстати, надо не забыть издать книжку ево еротических стихов...
Аня: (остервенело опрокидывает в себя средних размеров жбан с текилой, запуская вдогонку
половинкой лимона...а соль высыпает на лысину барону) Оба! Оба козлы, я сказала!
(с ненавистью и не мигая смотрит прямо в глаза посланнику) Но вы, посланник,
козлее! Мы все трудились...а вы че делали? Подумайте же над своим поведением...
Посланник: (разобиженно до невозможности) О! Я ест даццкий посланник унд
при святой престол...

Но тут Аня сделала ленивое движение локтями обеих рук одновременно, и посланник
с бароном одномоментно слетели с лавки, получив по солнечному...при етом нелишне
заметить, што барон по вышеотмеченной слабости характера от внезапности инцидента
надул в плисовые штаны, и теперь, как старая добрая жаба, беззвучно разевал рот...
посланник же, как истинный резидент даЦЦкой выделки, успел сгруппироваЦЦа так, што
даже шляпа не помялась, и уже стоял на ногах, тщательно отряхивая лапсердак от
прилипшева сору...

Посланник: (с укоризной) Ооо! Аньюта! Ви ест опасний девюшшк! Но за ради наш
фройндшефт, я забивайт на етот инцидент! Я! Я!
Анюта: (с равнодушием) Ах, посланник! Забивайте теперь на че хочите! Я пошла
сдаваЦЦа в полицай-президиум...че та серце болеть стало, как с вами-сволочами
связалася!

При слове "полицай-президиум" вместо посланника вдруг образовалось легкое эфирное
облачко, которое тут же растаяло...токо во дворе трактира уже слышался ево
звериный рык пополам с матами разнообразных стран и народов - Такси! Такси!
Ферфлюхтер ступид драйвер! Шнеллер, бастард унд дирти баггер! Нахт Роттердам!
Шнеллер! Фортиссимо, амигос! ну и так далее...через секунду пыхтящие на полях
соседнева уезда селяне могли видеть, как подымая ужасную пыль, автоснаряд
летел шифтом в сторону заката, а из окна ево, как столб пепла над вулканом,
торчал плюмаж шляпы Ван дер Пуззле...крик же внутри колымаги стоял несусветный...
ибо посланник с драйвером вели неторопливую, но оживленную беседу о цене
перевозки...при етом послланник, как человек твердых принципов, настаивал на
расплате тревел-чеком, справедливо указывая, што Роттердам вполне сойдет за
тревел...шофер же не менее обоснованно сувал под нос посланнику последний эдикт
еврокомиссии, в котором извещалось, штобы от Ван дер Пуззле на территории
евросоюза ни под каким видом чеков не принимали, потому как дело совершенно
напрасное в плане дальнейшева оборота среЦЦтв...чем дело кончилось, нам то
неведомо...А барон...барон при слове "полицай-президиум" просто испустил дух,
ибо ето стало последней каплей в тяжкой чаше жизненных невзгод последних дней...


--------ЗАНАВЕС--------


Дни Чарторыжских...акт 4, действие 1


...В засиженном мухами, темном и душном полицай-президиуме, где однакож вполне
гостеприимно пахло коноплей, сидел в развалюшном кресле-качалке жандармский ротмистр
Воланд 31...как у всякова не привыкшего к систематическому труду лица свободных профессий,
он был слегка полноват... на лице ево лучезарно играла самодовольная улыбка...вот многие
спрашивали, и с чево он оказался Воландом, да исчо и триЦЦать первым?...а все
достатошно просто, как и все в етом мире!...в год ево рождения всех молодых мамаш
ну просто одномоментно пробило на Булгакова и ево М & Мs...понятно дело, што Воланды,
Маргариты, и просто Степы посыпались как из мешка...ничево не поделаешь, ноблесс
оближ!...ну так вот, наш Воланд по счету местной бургомистерской палаты учета младенцев
оказался триЦЦать первым...о чем и была сотворена соотвеЦЦтвующая запись в книге актов
гражданских состояний...конешно, ето создавало свои определенные непонятки...ибо на крик
воландовской мамаши - Воооланд! пора домоооой! со двора приходило штук пять Воландов -
один свой, и четверо запасных из любопыЦЦтва - мож, вдруг кормить станут...но как бы
там ни было, наш Воланд мал-помалу попер, попер, да и сделался жандармским ротмистром...
чего и всякому желаем, да-с...
...Вдруг неновая, но исчо вполне крепкая дверь полицай-президиума с душераздирающим треском
расселась пополам от чуйствительнова пинка анютиной ножки, закованой в скинхэдовский
шнурованый сапог...за треском проявилась и сама Анюта, исчо хмельная, но уже как всегда
решительная и суровая...Воланд 31 с интересом покосился на оголенный дверной проем,
нехотя выплюнул остатки подозрительно кумарной беломорины, и галантно, как и подобает
всякому надзирающему за порядком, задал уместный случаю вопрос - Вам кого, сударыня?

Анюта: (смущенно) Здрасьте! тут явки с повинной принимают? Я ето...ну, типа корнета
завалила...ну че вылупились, вяжите же меня! (и она с готовностью вытянула вперед
свои точеные ручки, на запястьях которых в лучах заката нежно золотился такой недеЦЦкий
пушок...)
Воланд 31: (с готовностью кидаясь навстречу Анюте, запутываеЦЦа в малой саперной лопатке,
которыми их вооружил за неимением более убойных предметов местный магистрат...ето были
все отголоски деятельности достопочтеннова Геринова двоюроднова дедушки...весь арсенал
оголил, но следствию ничево не выдал!...дааа, характеры были в старину - не то, што
нынче...) Ань! Как можно! Вы - и корнета! Я не верю! не верю, и все тут!
Аня: (устало) Я сама не верю...но против фактов жизни трудно бунтовать...вяжите! Кстати,
и не забудьте посланника Ван дер Пуззле заявить в интерпол...скрылся, собака, не расплатимшись
в трактире!
Воланд 31: (с готовностью) Ань! Конешно, заявим! Конешно! (достает из кармана старенький
казенный палм, и залогонившись в интерполовский хед-квортер, заявляет посланника по полной)
Все, Ань! посланнику вилы будут неописуемые! Ну, на чем мы с Вами тормознулися? Да, корнет...
мы с ним как-то раз славно погудели на ярмарке в Конотопе!...ну, они за конями приехали,
также и себя показать...а я как раз там за порядком смотрел...понятно, што коней мы все-таки
пропили...но как мы оттаскали за пейсы венгерских гонведов! они бросили свой обоз, и бежали
аж до Бердичева!...обоз мы тоже пропили...так че Вы говорите, с корнетом случилося?
Анюта: (достает из кармана пиджака ротмистра наручники, и захлопывает их себе на запястья)
Все! Хорош трепаЦЦа! Я ево гасанула!
Воланд 31: (с невыразимою грустью) Ань! как честный человек, я вынужден вас задержать...
вы на мя не сердитесь? работа...
Анюта: (ласково) Ниче! Валяйте, задерживайте!
И влекомые силою обстоятельств, они уходят в обезъянник...ротмистр, как истый джельтмен,
перетащил туда свое кресло качалку, и самолично набил Анюте новую беломорину...после
чево, с сознанием выполненного долга, уселся на казенную железную табуретку составлять
протокол...


...Корнет с трудом разомкнул веки...и сначала по привычке подумал, што вчера они славно
погудели...но абалденная шишка на лбу наводила на мрачные мысли, и он начал оглядываЦЦа...
по полу гулял сквозняк, которых он страшно не любил...а лежал он именно на полу, причем
под лавкой, причем на общей кухне, где пол крайне нечист и отвратен...а ведь корнет
был по пояс обнажен!...ниче, подумал он, и не такое отмывали!...(вот вы спросите счас -
как! почему корнет жив? отчево корнет жив? а опять-таки все прозаично до полнова
неглиже! Анюта по запарке купила комплект батареек енергайзер у кузена достославнова
и вышеназваннова Ицки Зайцингера - Беньки Ельцингера, который держал местную торговлю
бесперебойными источниками питания, равно как и батарейками постояннова току...но
в силу невыдержанности своево характера, все время норовил впарить тухлый товар...
што и случилося с нашей героической Анютой...а так как контрольную пристрелку она
сделать поленилася, то и результат вышел налицо - частичная контузия, и не более!)...
Кукушкин же, уполномоченный Герою на прибирание корнета, напрочь завалил ето поручение,
впрочем как и все, за че он брался...и второпях затолкав корнета под лавку в общей
кухне, и понадеявшись на постоянные сквозняки как на залог сохранности тела, метнулся
обратно к княгине с видами насмерть втереЦЦа в доверие, и наконец основательно прописаЦЦа
в герином поместье...Итак, собравшись с мыслями, корнет почесал репу, и покинул кухню, выйдя
на двор поместья...Тут он узрел сладкую парочку - Геру с Кукушкиным...они шли по двору
не спеша, причем Гера обстоятельно излагала притворно внимающему Кукушкину особенности
политеса макетирования передовых статей вечерних газет...нууу, ввиду близости момента
прописки он и не такое готов был выслушать! глаза ево горели бесовским огнем...

Корнет: А! Вы тута! Княгиня, че за дела! Прикиньте, лежу под лавкою на кухне! Думал,
все, кранты...типа, помер...нет, смотрите, кроме шишки - все путем! (тут он повертываеЦЦа
корпусом...действительно, почти как новый...)
Гера: Ах! (хлопаеЦЦа в обморок, предварительно придав себе благопристойно-романтическую
позу)
Кукушкин: (с дрожащей челюстью) Корнет! Как я рад, што ты жив! Гера грит, тащи ево
в ледник, один черт откинулся...А я ей - нееет! корнет так просто не уходит...и
на кухне под лавку положил, штоб часом не наступил кто...ан ты и отдышался!
Корнет: (с недоверием) Конешно, конешно...мог бы и завернуть во што...замерз, как
собака!
Кукушкин: (оживленно) Отто! А вы слыхали - у Геры манто сперли, пока вы тут
прохлаждалися! Так она в таком горе! Еле уговорил ее обгодить топиЦЦа - вдруг
вернут...ну, мож их на совесть пробьет, и вернут...
Корнет: (разевает рот) Ну да? Ты смотри, че делаеЦЦа! На двор уже выйти невозможно
- враз либо шишку на лоб приделают, либо манто реквизируют...вот сволочи! Лана, Кук,
ты ето...княгинюшку-то не бросай тут, как меня...спирту ей дай, што ли...а я пойду
гляну, куда они манто уволокли...

Они расходяЦЦа...Кукушкин тужиЦЦа приподнять княгиню, да и выполнить с ней заветы
корнета...а корнет, сняв с забора сушившийся по случаю теплой погоды полушубок,
напялил ево для солидности, и отправился в небезызвестному Манке Капаку узнать,
не предъявлял ли кто часом на немедленную продажу чудное шиншилловое манто
с княжескими гербами на карманах...


--------ЗАНАВЕС--------


Дни Чарторыжских...акт 4, действо 2...оно ж последнее...

Сердцем чуйствуя, што дело идет к финишу, хотелось бы исчо разок заметить,
што все действующие лица - крайне вымышленные, и хотя некоторые из них
(одобрительно косиЦЦа на некоторых) почти как живые, однакож не настолько,
штобы предъявлять скромным, но гордым продюссерам пиесы разнообразные
предъявки, и наезжать на них мелкими, но досадными наездами...к тому же,
бог даст, бывают ведь и вторые серии! всем места хватит! и да распустяЦЦа
сто цветов!

...Дул не сказать штобы сильный, но пронизывающий весенне-осенний, штобы не сказать
демисезонный, мистраль...Корнет, запахнувши на голом пузе заячий полушубок, шел
фордевиндом в сторону манкикапаковой летней резиденции - трактиру "Унтер дер
кайфен"...вдруг навстречу ему попался кто бы вы думали? Теодор Раушпильбах...но
не этот скромный факт поразил корнета...а то, што сей миннезингер, доселе не
бывший замеченным в изысканности одежд, и весьма вольно щеголявший в разных
затрапезных хламидах, был принаряжен как лондонский денди - помимо небрежно
накинутого на плечи княгининова манто, крышу его украшала шапка канадского
лесоруба с енотовым хвостом, в которую он для верности воткнул павлинье перо...
неизменная итальянская балалайка болталась сзади, как родовое проклятье
веселова цеха миннезингеров и менестрелей...

Корнет: (саркастично присчурившись) Даровки, Тэдди! и давно ты стал в женских
шубках рассекать? Смотри, привыкнешь...засосет...
Теодор: (протирая глаза) Корнет! так ты жив? Нуу, делаа! (испуганно оглядываит
шубейку) Отто! Да ты че! Чем же шубейка-то женская? На мой прикид, самый шик!
Ты посмотри, какие карманы расписные! Я так думаю, што ето не иначе как ковбойский
редингот!...
Корнет: (нехотя выворачиваит шкирку шубейки наизнанку, при етом на шубейкиной
шкирке проявляеЦЦа вышитая крестиком надпись  - "Гера Чарторыжская, 12б класс")
Ну че, Федь, буим упираЦЦа, или всетки сдадим шубейку законной владелице?
А я уже все сапоги сбил, ее искамши...Кстати, ты слыхал, ай нет...княгиня
из-за нее чуть не утопилася! Изверг...
Теодор: (изменившись в лице, поспешно скидываит манто на руки корнету) Ну, я
попал! А я думаю, и че она мне так в груди теснит! Ан вон оно што! Корнет,
забирайте! И скажите княгинюшке, што я ни сном ни духом...я ево в трактире на
полу подобрал...ну, думаю, опять проезжие ковбои обронили!...а тут такое дело...
Корнет: (ложит шубейку в правый карман галифе, шоб более не смылась) Тедди!
Не грусти!...ты в трактире себе исчо найдешь...а уж как княгинюшка-то обрадуиЦЦа,
што манто цело и невредимо!

...Тут из местного полицай-президиума вышел на солнушко жандармский ромистр
Воланд 31, весь окутанный гостеприимным туманом своево заведения...завидев
мирно беседующих Отту и Теодора, остолбеневает, ежели не сказать крепче,
прямо на месте стояния...при етом сочный хабчик беломорины, висемший на нижней
губе, отделился от уст владельца, и мирно начал тлеть в кармане пиджака...глаза
ево не верят увиденному...

Воланд 31: Корнет! Черт возьми! Ты жив?
Корнет: (невозмутимо): А че...я, типа, обещал кому-то помереть?
Воланд 31: Корнет! Ну ты даешь! (радостно пихает ево кулаком в разные места)
Черт! Горим! Вот гаЦЦтво! (судорожно вытряхивает из кармана пиджака непослушный
хабчик вместе с остатками подкладки)...Корнет! Вот, блин, случАй!
Теодор: (высовываясь вперед из-за спины корнета) Воланд! А у нас радость!
Герина шубка нашлась! Вы не поверите - я ее первый увидел!

...Вдруг Воланд 31 хлопает себя по лбу...похоже, ему пришла в голову мысль,
которая, как редкая, но желанная гостья, озарила ево сознание...

Воланд 31: Да че ж такое! А я Анюту запер из-за тя!...и лазер ейный конфисковал...
А ты тута живой шастаишь...а она там грусная париЦЦа!...Господа, господа, давайте
же скорей ее освободим!

Под руковоЦЦтвом Воланда они врываюЦЦа в душный и насквозь прокумаренный полицай-
президиум...Теодор в радостном предчуйствии чево-та хорошева тут же уселся на
железной табуретке, и начал наяривать марсельезу в нижнесаксонском исполнении...
Воланд же, енергичным движением руки направив протокол задержания гр. Анюты
Лазаревны прямо в пасть маленькому, но прожорливому шредеру, уже отдавал
распоряжения низкорослому заспанному капралу Баху - Капрал! мухой в лавку! Ящик пива,
три (он оценивающе посмотрел на веселое лицо Теодора, который тут же повысил
тональность мелодии ровно на две октавы) нет! шесть бутылок водки...мухой!

Корнет же тем временем, заметив сквозь изящное решето обезъянника нежные, но
истомленные неправедным заточением черты Анюты, уже откупыривал ржавым
ключем затвор на калитке...Анюта, не имея сил встать, лишь одобрительно слегка
покачивалась в кресле-качалке...тут ее запекшиеся от кумарности содержания
губы прошептали:

Аня: А...ето Вы, корнет!...простите...я не хотела...(тут из ее красных от
бессонницы глаз выскользнула непрошенная слезинка)...ето все посланник...сука...
а помните, как мы с Вами в доктора хотели сыграть?
Корнет: (заботливо приняв анютино тельце на руки, вытаскивает ее из заточения)
Ань! Какие наши годы! Не только в доктора...в дочки-матери на деньги исчо сыграим!
Или в ладушки на шелобаны! Вам как более нравиЦЦа - на деньги или на шелобаны?...

Тут уже вернулся взопревший капрал Бах, притаранив вышезауказанный припас, причем
хозяйка лавки, прослышав о радостной вести воскрешения корнета, присовокупила
от себя лично дивного копченого гуся, крылушко которого капрал по дороге
уже успел украдкой обглодать...он бы конешно и отпил, но зная тяжелый нрав
Воланда 31 в принципиальных вопросах, постановил для себя целесообразным дождаЦЦа
прямова приглашения к угощению...оно не замедлило себя ждать, и закружился маленький,
но крепкий сабантуй, местами прямо переходящий в праздник поминовения щастливого
исхода...единогласно было решено отправить Анюту в славный град Кемер для
восстановления потраченнова здоровья, причем Отто тут же вызвался ее сопроводить,
што с удовольствием было воспринято как должное...много еще было поднято прекрасных
тостов, и не раз еще распареный капрал Бах совершил чартер в лавку и обратно...
к вечеру же корнет с Анютой, невменяемые от щастья, отбыли в полуденном направлении...
а ротмистр, капрал и Теодор (между делом произведенный в капельдинеры), пьяно
обнявшись для усиления устойчивости, махали им вслед кто чем мог - ротмистр
малой саперной лопаткой, Теодор - мандолиною, капрал - откушеной гусиной
шеей с выпучившими от осознания важности момента глаза гусиной головой... 
      
Эпилог

...Ну што ж!...все когда-нибудь да кончаеЦЦа...и наше повествование не исключение...
но надо же хотя бы пунктирно прописать дальнейшие намерения участников
волнующего действа! (один развеселый господин даже применил термин "мистерия"),
более известного в заинтерисованных народных массах как пиеса "Дни
Чарторыжских"...Гера после отъезда корнета стала гораздо задумчивей против
прежнева...Кукушкин был прогнан с флигеля без права на апелляцию, тем более
што выяснилось, как он, притворно ухаживая за княгиней, тем не менее жестоко
соблазнил юнова доверчивова пастушка...Гера, узнав о такой несусветной каверзе,
решила было уйти в монастырь кармелиток, тем более што мать-настоятельница Агата,
раз от разу пытаясь подбить ее на такое богоугодное дело (с обращением геринова
поместья в доход монастыря, ессно!...), весьма одобрительно рассматривала ее
ладную фигурку...што ж, и под сенью монастырей иной раз тлеет любовь к прекрасному!
...но не ушла...как-то замоталась в текучке дел, да и расхотела...заместо етова,
решено было в пустующем флигеле устроить музей боевой и трудовой славы корнета...
брошеный Анютою лазер был размещен на видном месте...в остальном же музей
напоминал бар, представленное же в нем количество напитков всех времен и народов
поражало неподготовленное сознание...смотрителем была назначена Джиллан...в ее
работе ей крайне помогали крылушки, посреЦЦтвом порхания которых ей было не в ломы
стряхнуть пыль с самых высокоразмещенных экспонатов...разодранный доломан корнета,
развратно поблескивая золотой канителью, был живым свидетелем былых драм...
монокль, лишь по щастливой случайности целый, был пришпилен к ниму скрепкою №4...
ну то ись все было путем, не хуже, чем у людей...лишь только беспокойный Теодор,
восчуйствовав такому благолепию, затребовал у местнова магистрата и себе при жизни
памятник в виде бюста на родине героя...магистрат же, обычно крайне непреклонный
в копеешных делах, в видах близкой дружбы заявителя с корнетом расщедрился, и
отлил-таки бюстик...пусть и не из золота, как настаивал заявитель...и с тех пор
Раушпильбах, исполненный в каслинском литье, украшал вход в герино поместье...

       КОНЕЦ