Даль сокрыло до рассвета - тихо еду, чуть дыша...

Даль сокрыло до рассвета - тихо еду, чуть дыша,
и несёт, скрипя, карета снегом псевдомалыша.
Сказки сонно проплывают - задевай, лохматый хмель;
содрогнувшаяся стая мыслей обступает ель.
Тянет в кровь её-потянет, не отступится она -
и смолой не прозябает та искриста кутерьма:
разведён огонь душою, пламя сердцем богатей -
настроенье озорное - огнедышащий незмей:
не сгорает в горьком гневе серебра природ вуаль,
и в задумчивости древо шумом сбрасывает шаль
пущей мудрости на млАдо, кущи райские задев,
лучшего уже не надо, коль узрился за предел.

Свет зальётся - верь! - внезапно,
блеском зубчики луны
меркнут - и небесный ангел
накатил голубизны:

полы-перья проливая, колкою игрой звеня
припадёт нам непростая, только божая стезя -
пробиваться сквозь пороши и туманы хоть куда
до чистейших сАдов прошлого, пусть морозом провода
изгуделись да полопались - каждому своя печаль,
ухватившись в гривы лошади-мы-с-тобой несёмся вдаль:
путь известный до тропиночки, и склоняясь пред клюкой
некогда дивчины-милочки, мудрый будем чтить покой,
а потом - до самой проседи, мужики, по всей земли
станем гоцать, но по совести пожинать любви ростки:

всколосятся нивы долгие развеселья удалых -
улыбнёмся и с котомками-облаками дальше плыть.
Из-за гор непереваленных просочимся вширь и вглубь,
неотёсанные валенки, непокорливая жуть -
самородками отменными встанем рядом, как один,
чудаки округ вселеновых героических картин.

Только зябенько огарочку,
что томится у окна,
согревать надежд подарочки
сновидений ночника.