оркестровка пейзажа

Оркестровка пейзажа начинается с жалобных "ты..."
недоверчивых "не..."
экспрессивных "понимаешь..."
и как выстрел "меня".

Можно спорить до хрипоты,
но пейзаж не меняется -
он привычен день ото дня,
захламлен коробками зданий,
архитектурой древес,
паноптикумом прохожих
до мгновенья, пока
трамвайный параллелепипед не проскочит наперерез
сквозь жерло улицы к месту,
где смыкаются облака
с горизонтальной линией.

Весь вертикальный хлам
начинает казаться лишь дребеденью слов.
Если пол и делит человека напополам,
то от мысли о сексе перегородки летят на слом.

Давай присядем за столик -
вот уличное кафе,
закажем мороженого
и горячего шо-ко-ла-да:
пусть челюсть сводит, как Карлсону от конфет,
исполнителю Шнитке от попсовой баллады.

Забудем вовсе о городе.
Человек выживает не
монументальностью форм образца того же Гомера,
а уменьем заметить бабочку на стене,
сместившую часть пространства
из плоского в многомерное.

Не будем думать о времени,
больше скажу, давай
не думать о том, что последует
за звонким горячим шоком,
когда ослепшую улицу пересечет трамвай
и выпорхнут бабочки
из его распахнутых окон.