Под сиреневым небом...

               
         Уже который день по крышам барабанит дождь. И столько же дней Вика сидит на своём подоконнике и слушает его грустную песню. Дождь поёт для неё, для неё одной… Возможно это последняя его песня, которую она услышит.
- Вика, пошли кушать. Я специально для тебя сегодня торт испекла.
- Красивый? Не стоило с ним возиться. Мне всё равно что есть, всё равно что делать, и мне неважно, сколько мне осталось жить, -  только мать жалко, подумала Вика. - Прости …я знаю, что я невыносима – Она не будет снова плакать, не будет… Вика осторожно слезла на пол, и взяла мать за руку.  – Веди меня, моя звезда.

- Дождь закончился. Не хочешь погулять? На улице так хорошо и прохладно. -  Спросила мать, когда Вика доедала свой кусок торта.
- Нет, я не хочу… - довольно резко ответила девушка. – Прости, мам. Да, наверное, неплохо было бы прогуляться.
- Сейчас я оденусь, и мы с тобой пойдем…
- Нет,  я хочу одна, пожалуйста. Я возьму с собой трость. Если что я в парке. – Она одела темные очки и взяла трость.
   Рядом с домом был замечательный парк. В детстве она там часто бывала, а сейчас даже не могла вспомнить, как он выглядит. Но она его всё равно любила, там всегда тихо и спокойно…
   Вика сидела в глубине парка среди невысоких кустарников. За несколько недель она выучила эту дорогу. Странно, раньше она с закрытыми глазами могла дойти сюда, а теперь, когда ослепла, ей пришлось заново учить этот путь.
- Привет. Почему такая красивая девушка сидит одна и грустит? – неожиданно раздался приятный голос.
- Если Вы хотите со мной познакомиться, то  ничего не выйдет. Так что можете идти, куда шли, – сухо ответила Вика.
- А если я хочу Вас нарисовать?
- Вы художник? – она повернулась на его голос. 
- Да, а что разве не видно? Не думаю, что каждый ходит на прогулку в парк с красками и мольбертом.  – Молодой человек улыбнулся.
  Вика сняла темные очки и подняла к нему голову.
- Прости, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть. – он был в замешательстве.
- Ты считаешь, что чем-то обидел меня? Может скажешь чем? Не ты же виноват, что я слепая. И не надо меня жалеть. – Она одела обратно очки и отвернулась.
- Хорошо, не буду. Ну, так можно тебя нарисовать? – робко спросил он.
- Как хочешь. Ведь я всё равно не увижу, как ты рисуешь и что рисуешь…

     Художник поставил инструменты и начал писать её портрет: нежный овал лица, обрамленный упавшими локонами, тонкую шею, мягкие губы.
- Ты не могла бы снять очки. Мне не хватает твоих глаз.  – Не говоря ни слова, она сняла их и положила рядом на лавочку. Весь процесс написания происходил в тишине. Каждый думал о своём. 
- Ну вот, всё готово, - удовлетворенно произнёс молодой человек. – Можно я оставлю картину себе или ты хочешь, чтобы я подарил её тебе?
- На что она мне? Любоваться по ночам? Оставь себе.
- Хорошо, спасибо. А ты здесь часто бываешь? – Как бы её разговорить.
- Раньше да… Здесь спокойно, есть время подумать обо всем. Хотя мне и думать не о чем.  – Неожиданно разоткровенничалась Вика.
- Ну что ты. Жизнь ведь не кончилась! Ты заперлась за своей болью, и не замечаешь, что вокруг всё продолжает жить. – Да уж успокоение не его стихия.
- Прости, мне пора. Я пойду. Пока. – Она взяла трость и пошла к выходу.
- Пока.

            
- Мам, я пойду в парк.  Ты не знаешь где мои очки? Что-то я не помню, куда их положила.
- Нет, дочка, не видела.
- Ладно, пойду без них. – Первый день за долгое время светило солнце. Это не нравилось Вике: лучше бы шел дождь. Вокруг была тишина.  Только в парке, когда дул ветер, деревья что-то шептали.
-   Вот и ты. А я тебя ждал, – раздался знакомый голос. – Ты вчера очки свои забыла. Я тебе их принёс. – Он положил их в руки Вики, и накрыл своей ладонью.
- Спасибо, а я думала, что потеряла. Кстати, мы не знакомы. Я Вика.
- А я Алексей. Очень приятно познакомиться.

Так, постепенно, день за днем они становились хорошими друзьями. Он учил её заново жить и чувствовать окружающий мир.  «Хочешь нарисовать картину?» –однажды спросил Лёшка.  «Издеваешься, да?» - смеясь, ответила она.
Он взял её за руку и подвёл к холсту:
- Смотри, всё просто. Вспомни, как выглядит небо, солнце, поляна… Вот краски, я скажу где какие цвета. Тебе остаётся только почувствовать кисть и полотно. Попробуй, тебе понравиться!
- Она же будет некрасивая! – начало было возмущаться Вика.
- Нет, она будет просто прекрасна. Она будет такой,  как ты захочешь, и какой ты её себе представишь.
- Но ведь ты будешь видеть её по-другому! Ты же не слепой! Я не хочу рисовать.
- Нет, ты хочешь, я это вижу. Ты только не бойся. – Алексей нежно взял её руку, и вложил в неё кисть. – С чего начнешь?
- С поляны, – ответила она, и он указал на зелёный цвет. Потом на красный и желтый: ей захотелось нарисовать цветы, а затем солнце.
- Ты забыла о небе. – Картина получалась немного неаккуратная, но нарисованная с любовью.  – Вот здесь голубой цвет.
    Вика ткнула кистью в краски, попав в сиреневый, и начала рисовать небо.
- Классно получилось, особенно с сиреневым небом! – засмеялся Лёшка.
- С сиреневым? Почему ты мне сразу не сказал? Я испортила весь рисунок! – Засмеялась в ответ Вика. Это был самый замечательный день в её жизни. Она ни разу не вспомнила, что она ничего не видит, и что ей осталось совсем немного.
       Только теперь ей не страшно умирать, а просто жалко. Вика неожиданно вспомнила, что никогда не говорила Алёшке, что она  скоро умрёт,  это нечестно. 
- Мне пора. Ты проводишь меня до дома? – она впервые попросила об этом.
- Конечно, с удовольствием. – Что-то изменилось в выражении её лица, и он это заметил.

-     Ну, вот мы и пришли.  Спасибо за этот волшебный день.  – Они стояли у порога и прощались.
- Это тебе спасибо. Мне было так с тобой хорошо.  Лёш, я должна тебе кое-что сказать. – Решилась, наконец, она.
- Нет, ничего не говори, прошу. Завтра увидимся?
- Не знаю… - странное чувство, что она его больше никогда не встретит.  Ему надо сказать…
- Я буду ждать тебя. Приходи.  – Он отдал ей картину и ушел.
- Прощай, – прошептала Вика.
   

Этой ночью шёл дождь. Вика слышала, как он всхлипывал, как он прощался. «Лучше сегодня, пусть это произойдет сегодня»- думала она, засыпая.  Последнее что она видела, была её картина: сочная трава, красные цветы, яркое солнце и  сиреневое небо…