На иммиграция и мы андрей барин

Рецензия:

Ну что же, Андрей!
Ты хотел от меня этого, не правда ли?
Ты этого добивался?
Сейчас ты это получишь!

РАЗГРОМНАЯ РЕЦЕНЗИЯ им.Лоры К.:

Для начала рассмотрим эпиграф. Эпиграф обычно выбирают с глубоким смыслом подтекста. Это делают маститые поэты, которые понимают всю сложность работы с ним. Пользоваться эпиграфом нужно осторожно, чтобы он не затмил само произведение. Что и произошло на этот раз. Эпиграф хорош - наполнен смыслом, краток и самодостаточен.
Перейдем к произведению.
С первой строчки автор дает читателю понять, что он заранее ему не завидует (Как и Горацию, собственно).
На второй строчке мы начинаем догадываться - почему именно.
Оказывается, автор пренебрег правилами стихосложения. Его строки разноразмерны и разноритмичны.
В третьей строке просматривается просторечие, место которому в разговоре двух соседок на кухне коммунальной квартиры:
"Двадцать веков уж их миграция"
Мастер бы сказал "Веков уж двадцать их миграция". Но автор - выше этого! И правильно. Ближе, ближе к народу, подальше от этих Горациев. Но я отвлеклась.
К червертому четверостишию полностью пропадает рифма из нечетных строк (хотя она и так была не ахти какая), а к шестому - и из четных. Четверостиший еще впереди много, и рифма могла бы еще пропадать, но ее и так уже нет. Автор показывает, что он легко может играть ей. Хочет - рифмует, хочет нет! И это у него получается весьма виртуозно - мы видим, что к концу произведения зарифмованы (опять же фирменными слабыми рифмами) обе пары строк.
Теперь о смысле.
Его просто нет
Автор пытается спасти положение, записывая в подкорку читателю слова "выпуклая картинка", как бы программируя его на успех своего стиха. Не тут-то было. Читатель не лох! Он понимает, что его пытаются обдурить. От частого употребления слова "халва" во рту слаще не становится. Какие тротуары в России сделаны из еловых досок? При чем тут заготовка веников и упоминание туалета? Цезарь в гробу десяток раз уже перевернулся от упоминания своего имени поэтом Бариным в таком контексте. Дважды произнесение слова МЕЦЕНАТ не спасает стихотворение от провала.
Стихотворение вершит отделенное от основной части несколькими рядами многоточий (я полагаю, автор смилостивился над читателем и пропустил в публикации десяток строф) четверостишие, состоящее из четырех отдельных, никак не связаных по смыслу предложений.
Это тот самый опофигей триумвиратора, апокалипсис, но читать его уже некому. Только груда черепов, да вороны кружат над тем местом, где только что был веселый гам детей и болтовня женщин, да перестук домино.
Доска - она и есть доска. Шершавость ее говорит о плохой квалификации столяра.
Спасибо за внимание.
Надеюсь на адекватную реакцию,
:)
Лора.

<Лора Козельская> - 2002/03/05 07:14