К слову о Лии Расс

В РИТМЕ ВАЛЬСА.

А я иду, качая землю под ногами,
А гаммы ваши удивительно просты.
Я многогранна. Я соната. Эти грани
Вам не освоить, сударь. Как насчёт на «ты»?

Десятипальцевая вечная система,
Слепая грация руки — предел брошюр.
Попасть в струю тех клавиш... точек..., чем не тема
Для диссертаций? Аннотаций не пишу.

А Вы вслепую пальцем. Пожалейте пальцы.
И им же в небо, небу ни по чём.
А я раскачиваю землю в ритме вальса,
Или она меня вальсирует плечом.


К СЛОВУ О ПРАВИЛЬНОМ ВЫДОХЕ

От узнавания момента
До осознания потери
Лишь вдох. На выдох черной метой
Пустая вешалка у двери.
И без истерик. Что там после?
Сценарий был не доработан.
Из декораций те же: сосны
В окне маячат беззаботно.
И стены прячут виновато
Свидетельство нескромных взоров.
Не выдадут. Кот угловато
Поближе к полу, знает норов.
Лишь вдох. На выдохе заминка:
Забыла, как дышать (досрочно).
С пометкой чудная картинка:
Июль. Второе. Многоточье…

В ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ

Как-нибудь да без слёзных процессий
Похороним с тобой её весело,
В путь последний проводим с музыкой.
К чёрту чёрное — юбка узкая
И в горошину (вот те девица!),
И короткая (Что, не верится?)
Не смотри глазами печальными,
Приколи к пиджачку розу чайную.
То любимый был цвет её, солнечный,
Ну, давай, наливай, а то полночь уж.
Водки и до краёв, водка лечит всё.
Не сожжёт, там сжигать уже нечего.
Прогорело. Ушло. Ты закусывай.
Станцевала б, да юбка узкая.
Эх, была она шалая, звонкая...
Слышишь? Тоненько так, осколками.

МАЙСКИЙ ЭКСПРОМТ (к слову о радуге. To Inek)

Рододендроны. Их в горах немного
Еще осталось.
Размечтаюсь:
Нарву букет, расправлю облака,
И в брызги разметая ливень,
По радуге скачусь...
<keni>

Он катается по радуге,
Расправляя облака,
Чуть тревожный запах ладана
Мне причудился слегка.
Это май мятежный мается,
В дом ворвался, всё круша,
И качается, как маятник,
На верёвочке душа.

Строчки, буквы обезличены,
И без имени портрет.
Мне степенные приличия
Жмут одеждой старых лет.
Мне по возрасту резонное
притяжение миров,
А я летаю невесомая,
Сжав букет его цветов.

Дождь протянет мостик радужный,
Жёлтым выкрашу окно.
Зелень так к глазам мне, надо же,
Красный выльется в вино.
А он по радуге катается,
Завернувшись в голубой...
Это месяц май мой мается
Фиолетoвой дугой.

ПРИГЛАШЕНИЕ НА ВАЛЬС

А ещё очень хочется, чтобы дарили цветы,
Просто так и без повода, нежности повод не нужен.
Мы закружим вальсируя в маленькой кухне, а ты
Вдруг заметишь, что город листочно за окнами кружит.
Что потом? А потом… кто сказал, мол, не в моде балы?
Будут свечи мерцать, на балах полагаются свечи.
Знаешь, хочется платье со шлейфом, открытые плечи…
Эти туфельки из хрусталя невозможно малы.

А ещё очень хочется верить, что будет рассвет,
Тронет стены мазком от пурпурного до золотого,
И бессмысленность фраз обернётся одним только словом,
И безудержность фаз не оплавится в строгий сюжет.
А потом… Что потом? Пусть мечта остаётся мечтой.
Ей прирученной быть — значит крепко зажатой в ладони.
Посмотри, что за птица на тёмном ещё небосклоне,
То ли это синица, а то ли журавль голубой?

А ещё отражусь ненадолго в твоих зеркалах,
Будет кухня хранить пряный дух незнакомых соцветий.
Мне так хочется верить, что ты из другого столетья,
Не сосед по планете, живущий в ста тысяч верстах.
А потом? Что потом… Нашим дочкам подарят цветы,
Просто так и без повода, нежности повод не нужен.
Будет бал, будут свечи и туфельки впору, а ты
Вдруг поймёшь: это мы по дуге позолоченной кружим.


К СЛОВУ О КУРЕНИИ

В сигарном баре — кальян и кофе.
Кальян клубничный. Коньяк отличный.
В сигарном дыме зависли профи
Картинкой в мыле, рисунком бличным.
В углу за стойкой хозяин-барин,
Всегда приличный, с брюшком и прочим.
Вид симпатичный (в хмельном угаре
Ложится в строчку, стрезва — не очень).
В сигарном духе — беседы-слухи:
— Курю? лет десять. И так некстати.
Жалеть? Не стоит. Зато старухой
Не быть мне точно. И всё. И хватит.
В сигарном баре народ забавен.
Никто не крикнет «подайте срочно!».
И каждый может, и каждый вправе
Одной затяжкой поставить точку.

ТРИДЕСЯТЫЙ РАЙ

Мне с тобою, нелюбимым, сладко,
Мне с тобою, невлюблённым, звонко,
Как по мостикам бежать шатким,
Как по тонкому по льду — ломко.

В счастье глупое влетаю спешно,
Задевая все углы. Не больно.
Разобьюсь ли о карниз усмешки,
Так посыплю ранки солью… солью.

За коня полцарства — экая роскошь, —
Разменяю жизнь за шаг по краю.
Ты на глобусе таком плоском
Тридесятого не сыщешь рая.

Что до рая, то грешна. Не каюсь.
Мне сам чёрт (не брат) посыпал медью.
Поцелуй — и я взлечу, святая...
До двенадцати. A после — ведьмой.

Нелюбимый, глянь: звезда упала…
В этом мире зыбко всё, непрочно.
А то место, где её не стало,
За тобою сохраню. Точно.

«БЕСПОКОЙНОЕ ВАРЕВО ЦВЕТА БОЛОТНОГО...»

Обесцветила небо очками защитными.
Быть счатливой такой вызывающе страшно.
Говорят, что, мол, все уже кем-то рассчитано
На разменной десятке по счету неважной.
И не смей, мол, хватить через край неотмеренный,
Смехом слезы накличешь, а счастьем безудержным
Искушаешь явившегося не от мира к нам,
Да и с миром пришедшим наказана будешь.
Хоронюсь от греха и подальше за сталью
Черных стекол. Сургучными давят печатями.
На вопрос «как дела» отвечаю «нормально»,
Вдохом комкая рвущееся «замечательно».
И прислушиваюсь — там, за тонкой оградою,
Рассыпается крепость песочного образа:
«Загадай мне звезду…» Я бы рада загадывать,
Но все звезды на брошки и кольца разобраны.
«Загадай мне звезду малахитовой зелени,
Не на небе, а ту, что за стеклами плотными…»
К черту стекла — черпай безрассудное зелие,
Беспокойное варево цвета болотного.


НЕ К ДОБРУ ПОЮТ НЫНЧЕ АНГЕЛЫ

пусть дозвОнится? дозвонИтся пусть.
пусть доплачется? не дождетеся.
узко-юбочна та, былая грусть,
эта — шалая, и дождем тесьма.
не к добру поют нынче ангелы
хоровой цыганскою удалью.
знать, пришла пора писать набело,
знать, по линиям там напутано.
........................
подтасую карты украдкою,
чтоб дорога дальняя (козырем).
перемелится — будет радуга,
слезы выльются — будет озеро.

КАКОЙ ВОПРОС — ТАКОЙ ОТВЕТ

Не спрашивай... Словами не души
Ту пустоту, что звонкою копейкой
По полу покатилась, и... налей-ка,
Налей-ка что-нибудь покрепче, от души.
Я бы завыла, если бы смогла
У горла вырвать нужную тональность,
По алфавиту, каждой буковкой... Банальность?
Банально, если плачут по углам.
Подставь плечо. Уткнуться и забыть.
Не говорить, не помнить святоложно.
Как бесприютно это ваше «невозможно»,
Как горьковато это ваше «может быть».
И все. И хватит. Темноту сорву
И вывешу рассвет нейтральным флагом.
А что границы — крах или на благо —
Не спрашивай, я все равно совру.


ЕЩЁ ПОКА...

Ещё пока по венам не вода,
А кровь течёт — краснее не бывает,
Ещё пока в чужие города
Выводит окаянная кривая.
Ещё пока случайности примет
Щедры на совпаденья, дождь — к удаче,
Театр в облаках, где примы нет,
Заката бенефис не обозначил.
Ещё пока к лицу иных причуд
Затейничество, радость не привычка,
Ещё пока к весне мне платья шьют
Из белого, а у ворот не бричка —
Карета и, конечно же, балы
Ударом гонга возвещают святки,
И туфельки, поверьте, не малы,
И цвет зелёный в тон глазам и шляпке,
Ещё пока держусь за то «пока»,
Ничья вне времени, я вопреки погоде
Себя швыряю вниз иль в облака,
Определяя выбор не по моде.



послушать можно здесь: