Ждала и надеялась, верила свято...

Ждала и надеялась, верила свято
девочка девочкой, платье из ситца…
Больше не снятся ей ночью измятой
прекрасные, благородные принцы.
Тихо ушли, не дождавшись рассвета,
наслушавшись вдоволь пьяного вздора —
им не вернуться в мир желтого цвета
в комнаты дыма, в постели с партнёром…

— Где же мой дом, светлый как детство,
Дом, где всё дорого и знакомо?
Мужчины без лиц, без любви и без сердца
ждут меня где-то — всё дальше от дома…
Друзья по постели, застолья подруги
сделали, сделали, что хотели!
Что поняла я? — забудешь о муке
и о постели в новой постели!
Эрозия, матка, придатки, отёки,
и себе вдруг покажешься грязной и липкой.
Ласково шепчет кто-то далёкий —
"Предусмотрела? Не будет ошибки?"

И память покажет трясущимся векам
жалкий комочек беспомощной плоти:

— Мама, ответь, я бы был человеком?
Расскажи мне о людях! Как вы живёте?
А что это — небо? А как это — солнце?
Как зовут меня? Сашею? Димой?
Ко мне то, что зовёте вы жизнью, вернётся?
Мама, а что, хорошо быть любимой?

— Мама, помнишь ли ты мои гаммы?
Мама, знаешь ли ты мои раны?
Мама, веришь ли ты, что я стану
большим, чем женщиной для дивана?

Утро приносит мудрость другую:
будет как было. Старая драма!

— Да, я такая! Берите такую!
Мамочка… мама…