У последней черты
и жест,
невнятный шёпот
горячих губ,
стук сердца твоего
и рыжий апельсин,
и возмущённый ропот
бунтующей крови,
и больше ничего.
И день исчез,
скатился,
словно капля
с моей руки
и закатился в щель.
Лишь серая,
фарфоровая цапля
долбила
на окне
апрельскую шрапнель.
Душа моя
взвилась
со скоростью прогрессий,
взлетела,
отрешась от мук
и суеты...
Но
жёлтый апельсин
и пряный запах
фрезий
позвал её назад,
туда,
где плакал ты.
Свидетельство о публикации №102030500917