ПОЭТ

День настал.
Сквозь веки песня льется.
Обрамленный светом силуэт.
Тихо встал
с кровати и смеется
молодой довольный всем поэт.

Он ласкает
музу свою нежно
у большого светлого окна.
Он впускает,
как всегда, небрежно
в душу свет, впитав его до дна.

Он запишет
что-то на листочке.
Пробубнит: "Готово. Я пошёл".
Не услышит:
"В шесть на старой точке".
Но ответит: "Буду. Хорошо".

И, конечно,
будет он шататься
мокрый и довольный под дождём.
И беспечно
будет он ругаться
и забудет, где его мы ждём.

Он придёт
немножко с опозданьем,
поцелует музу прямо в лоб
и прочтет,
застыв пред мокрым зданьем,
новый стих, обняв фонарный столб.

Не заметив,
как к друзьям в квартиру
мы его тихонько приведём,
он получит
томиком Шекспира
и тогда немного отойдёт.

Он попросит
тихо полотенце,
вытрет голову и сразу запоёт.
Кто-то бросит
лихо сигареты,
скажет: "Не фальшивь так, обормот".

И поняв намёк,
он с нами выйдет,
затянувшись сладко, на балкон.
И зевнув,
конечно, он увидит
много рифм в мерцании окон.

Что возьмёшь с него?
Поэт, поэт и всё тут.
Надо знать и надо понимать.
Ты зевнешь,
он скажет: "Эх! И ты, Брут!",
продолжая что-нибудь читать.

Он отвергнет
наши все упрёки
в том, что он романтик и чудак.
Для согрева
примет после водки,
согласившись с тем, что это так.

Согласившись
с тем, что не умеет
сочинять серьезных он поэм.
Накурившись
и немножко млея
скажет тихо: "Ладно, я поем".

               * * *

К часу ночи
он домой вернётся
с музой в голове и у плеча.
Между строчек
с первой разберётся,
со второй - отправится мечтать.

Август, 1997