Сумбурноличное

Я устала, пойми же, оживлять своё тело
Алыми ранами чуждых утех.
Близостью смерти, тяжестью плена,
Болью, радостью, бешенством тех
С кем плоскости жизни пересекались
Кого клеила жвачкой иль просто резиной.
С кем жили, с кем ссорились и расставались,
С кем лица меняли, пытаясь быть сильной.
Меняли пола, меняли квартиры,
Было время - растили мака плантации
И помню, стреляли по головам в тире,
И помню, как спорили из-за ориентации…
Как это было навязчиво – важно.
Как увядало, веря, в любовь?
Как что-то стыло, рождалось и вязло,
И как мы надеялись встретиться вновь.
Потом уходили в исканья, в науку
И всё начинали, забывая продолжить.
А глаза же пустели, сознавая по стуку,
Кто просто так, а кто снова жить…
Умирать всегда было сложней чем рождаться…
Ходили в кино смотреть какЭТОделать?
Смотрели и порно, и трагикомедии.
А на экране дерьмо всегда краше.
Грубые стоны в последних рядах,
В тираж выходили банальные сцены.
А позже под душем смывался весь страх,
В ложке сжегалась горсть белой пены…
Хотелось же ласки да капельки дружбы
Наверное, хотелось ещё плакать громко.
Но все мы словно были на службе
Да как-то было странно, неловко…
И в этих рожденьях/смертях беспрестанных
Многие годы вся жизнь заключалась
Тело устало и медленно стыло,
Душа же не знала, жила и металась.

Мостовая скользила, я медленно шла
С тобой в эту ночь под дождём.
«Я в этом мире себя не нашла» -
«Но может быть, МЫ ещё подождём?»