Это было в степях Оренбуржья

Мы едем в кузове,  трясет,
слегка  поддал шофер раскосый,
доедем, если повезет,
до  поля свежего покоса.
Теряя с истиною нить,
терзаясь  живостью догадки,
мы перестали водку   пить,
оставив прежние повадки.
Сорокой  весть пришла с полей, 
что кто-то траву нашу  косит,   
а с  нас, бригады  косарей,
наш бригадир за это спросит. 
Но боль потерь нам не унять, 
мы в поисках порвали жилы, 
не в силах видимо поймать,
того, кого не   заслужили.
Порыв угас, уходит  сила,
не далеко и до беды, 
всю трАву лучшую скосили, 
и не оставили следы.
Срезая стебли  будто  бритвой,
под почву, в самый корешок,
нас  невидимка этот хитрый,
всех  повергает просто в шок. 
Мы через речку напрямик,
влетели в  ров, не зная броду,
заглох  трехтонный  грузовик, 
ГАЗон  прославленной  пароды 
Мы взяли топоры и вилы,   
и вышли в поле обреченною,
идя на бой с нечистой силой, 
в траве по пояс ночью  черной.
Мы как в разведку шли, неслышно, 
и вдруг  донесся слабый шум,
дохнуло разнотравьем пышным, 
послышалось бодрящее "хрум-хрум"
Подкрались  ближе мы,  и что же,
огромных зайцев видим мы, 
они под корень зелень  гложут,
их уши над травой видны.    
А память из кино доносит,
как песня ласково звучит,
там зайцы в полночь траву косят
и сердце трепетно стучит.
В полях под Тоцком, в Оренбуржье,   
Курчатов пробовал таланты,
где  тропы заросли верблюжьи,
пасутся лопоухие мутанты.