Он шел по улице и вдруг

Он шел по улице и вдруг
В нем прекратился сердца стук.
Он тихо пал на тротуар
И ввысь вознесся Божий дар.

Но недалече отлетела
Душа, ей жалко стало тела.
Ведь столько лет же был приют
И был покой, и был уют.

Теперь  чистилище, разборки,
Что делала, да как жила?
И все - от корки и до корки
Перетрясут ее дела.

И пригорюнилась она -
Одна совсем, как перст одна.
Вокруг уж собрался народ
И в каждом-то душа живет.

Спокойно, сытно, не спеша.
Все ж,  с телом жизнь так хороша,
А тут, как на гребенке вша.
Нет, к черту, думает душа.

Я не хочу ни в рай, ни в ад.
Я в тело поселюсь назад.
А нет, так я буддизм приму
И с ним любой валун сниму.

 А в нем живи хоть тыщу лет.
Но лучше человека нет.
За тыщу лет с тоски помрешь,
А в человеке - ты ЖИВЕШЬ.

А, что там с прежним - посинел!
И поделом. Все пил, да ел.
Сто раз, наверно, повторяла
Мол сдохнешь, а ему все мало.

Допрыгался развратный бес.
А то ведь к каждой юбке лез,
Юпитером себя воображал.
Уж лучше бы монахом стал.

В монахе правда жизнь не мед,
Но все жилье и в свой черед
Отправишься в далекий путь,
А тут, как обухом! Ну, жуть!

Но помнится она читала,
Что остановки сердца мало,
Чтоб окочурился жилец
И полный бы пришел конец.

И вот, по размышленьям зрелым
Она назад забралась в тело.
И, чудо! Ожил, вот дела!
Клиническою смерть была.