Стадо грязных ланцепупов. печальный пастух

Стадо жирных индюкатых мерседесистых уродов,
Тех, что нам нагородили словоблудья огородов,
Чьи хоромы вечно тонут в голубых (не только) елях,
Чьи плебеи отдыхают в фешенебельных отелях.
Их щенков считает счастьем видеть Кембридж и Сорбона,
Обожравшихся в два горла и рыгающих с бурбона,
Их породистые суки выступают в телешоу,
Издают с экрана звуки, словно нужно по большому.

Стадо грязных ланцепупов, вечно мчащихся куда-то,
Каблуками по асфальту выбивающих стоккато,
И шуршащих по дорогам в жестяных автокоробках,
И оруще-раздражённых, запертых в дорожных пробках.
С раскалёнными мозгами в ухо тычущих мобильник,
И с кругами под глазами разбивающих будильник,
Тащащих в свои квартиры кучу модных глупых фенек,
И балдеющих от вони приторно-противных денег.

Стадо серых плодожорок, что сметают в магазинах,
И проносят через кассу в потребительских корзинах
Ливеруху, кабачкуху, и всё то, чем сердце дышит,
Пугачиху и Филюху, и всё то, что ухо слышит.
Смачно чавкая жующих обывательскую жвачку,
На лету схватить пытаясь брошенную им подачку,
Что с тоской о кукурузе вспоминают как всё было.
И соплями заливают телесериалов мыло.

И табун парашютистов, с рюкзаком ползущих к дачам,
Безнадёжно опоздавших по халявам и раздачам,
Собирающих по паркам то окурки, то бутылки,
Озираясь на прохожих, чуя взгляды на затылке.
Тех, чья жизнь давно забыта на задворках и в чуланах.
Тех, чья карта вечно бита, полу сытых, полупьяных.
Их гармошки в переходах дали б фору саксофонам.
Их платочки разлетелись по перронам и вагонам.

Всех пасёт пастух печальный по лугам, полям и взгорьям.
Даже тех, кто разбежался по подпольям-забугорьям.
Он стада своей скотины выгоняет утром рано.
Даже ты в том стаде пасся, хоть и не вставал с дивана.
Как бы каждый не старался быть поближе у кормушки,
И кнута судьбы удары, и с фортуною игрушки,
Всё покажется лишь пылью в день финального расчёта,
Перед часом общей бойни, и тотального учёта.

Наплевать, в каком ты стаде, всё равно пойдёт на мыло,
Что тобою называлось, и живым когда-то было.
И от шкуры будет польза, остальное – удобренье.
Может, станешь сам причиной ты чьего-нибудь рожденья.
И когда закончат опыт, что со странным "жизнь" названьем,
Ты не прячься, не стесняйся, чтоб не обошли вниманьем.
Там для всех найдётся место. Все для этой цели годны.
И пастух печальный скажет - Всем спасибо. Все свободны.