Аэд

Он с копьЈм неумел и неловок в седле,
И зачем только вслед увязался ?
На привалах печальные песни нам пел
И в наш быт боевой не вписался.

Песни грустные нам на скаку ни к чему,
Лучше бойкую пляску на ужин.
Так и так - ты здесь лишний - сказали ему
И оставили - он нам не нужен.

Говорят, он попал ненароком к врагам
И его, ослепив, отпустили.
Без него, пусть не легче в пути стало нам,
Но и слЈз по нему не пролили.
Мы железо мочили во вражьей крови
И запевы лихие на бой нас вели.

Но окончены битвы, вернулись домой,
Где родные и жЈны нас ждали,
И былые бойцы, собираясь порой,
О походе своЈм вспоминали.
Только вот почему-то одно вновь и вновь:
Крик, поверженный враг и текущая кровь ...

Неужели за это мы столько прошли,
Столько жизней и крови отдали ?
Но на площади как-то ослепший старик
Тронул струны - и люди собрались.

И запел он про то, как однажды в поход
Молодые бойцы отправлялись,
И друзья-ветераны в героях его
С удивленьем себя узнавали.
И что мы совершили, лишь здесь наконец
Объяснил нам бродячий, ослепший певец.

Он пропел не про кровь, а совсем о другом,
И откуда он только про всЈ мог узнать ?
ВсЈ о самом подспудном, для нас дорогом,
Что из нас каждый знал, да не мог рассказать.

Каждый в гости его нарасхват зазывал,
И никто не узнал, ну а он промолчал,
И он пел, а мы внуков сажали за стол,
Чтоб услышали всЈ, чтоб запомнили всЈ.