Восьмистишия

***
Теперь неважно, где нам жизнь прожить,
Где песни петь к концу тысячелетья.
Окраина невиданной межи
Нам оставляет слабость междометья.

Элегиям ли время подошло?
Уже неразличим в тумане парус.
И ветхое изношено число,
И лепету подобна старость.


***
Кровли вышних домов опрокинулись вод отраженьем,
Только в них не живем – через жизнь собираемся  жить.
И навстречу растут и двоятся стропила- растенья,
Головы не поднять и текущей воды не делить

Между этой и той, где видением детским протока
Сквозь густую траву белой рыбой тебя повела.
И леса поднялись, но еще не исполнились сроки,
И на скате крутом не зажглась золотая игла.


***
И кровь из аорты, и горлом стихи –
Толчками, рывками, томительней, чаще.
И реже огрехи, и глубже грехи,
И вдох торопливей, и выдох свистящий.

Мой бег затяжной незлопамятных лет.
Как женщины строгой открытое платье,
Мой час сокровенный – твой ласковый свет –
Навстречу  распахнутое объятье.
      
 
***
Твой телефон – мой соучастник,
Нелепый сводник и двойник.
Мне выпало двойное счастье:
Я к уху твоему приник.

Но говорим мы губы в губы.
Прервется связь – и дуй не дуй.
И ты мою пропустишь грубость,
Я ж не замечу поцелуй.
 

***
Разбилось зеркало. Теперь не жди удачи, –
Ты говоришь – я вторю, в свой черед.
Что будет завтра –  прошлое назначит
И час стыда и гнева день найдет.

И ты молчишь, как будто мы уснули,
Ты знаешь, как несчастье  обмануть.
Оно – одеждой, брошенной на стуле,
До времени ютится как-нибудь.


***
Оставляя след губной помады,
Горна поцелуешь ты мундштук.
От тебя мне ничего не надо,
Если время торопливей рук.

Соль потери, или вкус победы
Ты поймешь, когда дрожит рука.
Я не вор, но я целую следом
Губы золотые мундштука.


***
Цвет давнего небесно-синий
И – горстью – быт простой известки
Смешай и взгляд на половине
Чуть задержи под взмах неловкий,

Когда скрадет слепящим снегом
Крест на окраине заставы…
Соленый, горький вкус побега
И суета у переправы.


***
От первого снега в распадках судьбы
До рваного следа на тонком покрове,
От темного глаза поющей трубы
Загонщиков грубых до стынущей крови.

От грехопаденья в искусе до дня,
Когда чище лепета позднее слово,
От чаши в руке ослабевшей до дна,
От охры на черном до смертной обновы.


***
Закончится дело – откроется дух,
Но эти пробелы в мотиве…
И слово, что ты подбираешь на слух
Невнятно, и голос фальшивит.

Но всё, от чего ты всегда уходил,
Что в деле казалось негодным,
Когда и дышать не останется сил,
Споется легко и свободно.


***
Это место, где мы родились.
Это люди, которых оставим.
Переправы незрелая мысль, –
Мы уже ничего не исправим.

Это лица, гранитную толщь
Раздвигающие терпеливо.
Ожидания тяжкая мощь,
Обнаженные камни отлива.


***
Положи на ладонь и ладонью прикрой, –
Стану косточкой сонной и время забуду.
Прозевай, просвисти, пропусти стороной
Осторожное чудо.

Ближе к сердцу, а кажется так далеко,
Пусть ни лада, ни смысла, ни проку.
На путях мировых отпускаешь легко –
Поднимаешь высоко.


г.Петропавловск-Камчатский
январь 2002