Посвящение джазу

Когда на кухне коммунальной
Гудел и фыркал керогаз,
Вошел с улыбкой криминальной
Через окно бродяга-джаз.
Шел в синема под гром рояля
Американский супер-вестерн.
И наши бабушки узнали
Лихой утесовский оркестр.

     И от него, как виза,
     Который год живет
     Прекрасная маркиза
     И белый пароход.
     В нем было много пыла,
     Он нежен был душой,
     И в остальном все было
     В нем очень хорошо.

Кипели трубы.
Клубился бас.
Немели губы.
Смеялся джаз.
Бросало ноты
Из плача в стон.
И ах, фокстроты!
Ах, чарльстон!

Гудели, как года, клаксоны,
Водитель нажимал на газ.
И обещали патефоны:
«На том же месте, в тот же час!»
И мы сегодня лезем грудью
За сладкой булкой на обед.
И признаемся с тихой грустью:
Того веселья больше нет.

     Ведь нам политиканы
     Родным отцом клялись,
     Что там, за океаном,
     Гниет капитализм.
     И тот фривольный запах,
     Что источает джаз,
     Пропитывает Запад.
     Тот запах не для нас.

Забыв о джазе,
В век кенарей
Мы все в экстазе
От пузырей.
И, как ни странно,
Советский рок
За океаном
Берет урок.


А мы у бабушки в комоде
Пластинку старую нашли.
Дань отдавая прежней моде,
Ее негромко завели.
Игла бежала, как по треку,
И, сквозь шипение и треск
Смеялся вновь над нашим веком
Лихой утесовский оркестр.

     И от него, как виза,
     Который год живет
     Прекрасная маркиза
     И белый пароход.
     В нем так же много пыла,
     И нежен он душой,
     И в остальном все было
     Все очень хорошо.