3

Он тенью бродит по просторам,
Он был и стражем, был и вором.
И все что есть - его душа,
И смерть к нему не подошла.

Да то, что есть - не жизнь, а пепел.
Лишь крохи бытия немого.
Хорошего он сделал много и плохого.
Давно уж не был огорчен и весел.

Он спит в степях, лесах и городах.
Его увидеть сложно, все же можно.
И если побороть до капли страх,
И резко оборнуться : сердцем, кожей.

Он за спиной будет стоять, как призрак ночи.
Семи ветрами облик точно сточен.
Тот сгусток тени, часть больного тела,
Не бывший никогда, что цвет у мела.

Горящие глаза не светили, не пылают.
Поднимет руку, скажет, преклонясь:
"Я отброс, я другая масть,
И ты меня, наверно, презираешь."

Таблеткой растворится в мраке гула фонарей.
А ты стоишь, боясь пошевельнуться,
А ты странник пустынь, неведомых морей;
И хочется от мира оттолкнуться.

Уйти от злобы, нависающей тоски.
И понимая, что еще так рано.
Признать, что осень бьет в виски,
И умирать без помощи в руках тумана.