Один из возможных вариантов

ОДИН ИЗ ВОЗМОЖНЫХ ВАРИАНТОВ
ГИБЕЛИ ТВОРЧЕСКОГО НАЧАЛА
ИЛИ ПОЭТИЧЕСКИЙ КОНЕЦ
БОЛЬШОГО ВДОХНОВЕНИЯ

Один провинциал, простак,
Не графоман, а просто так,
Не пацифист и не еврей,
Не москалит, не бармалей,
Не голубой, не иезуит,
А так, невзрачненький пиит,
Что б не скучали мозг и руки
Решил (конечно же, от скуки)
Поэтом знаменитым стать, –
Всех срифмовать, всё описать.

(Не мог сообразить никак,
Что надобно причину
Поуважительней чем эта),
Ну, и естественно, раз так,
Решил для малого почину
Начать с журнала «Вокруг света». –
Сенкевич с детства в нём привил
Вкус к путешествиям с экрана,
Он точно, если б задавил
В себе поэта, с утра рано
На лодке б в Африку отплыл,
Начав от острова Прорана.

Но в нем поэт большой проснулся,
А значит надобно за дело
Без промедленья браться смело,
Что б конь крылатый не споткнулся.
К столу уселся, начал ждать,
Когда к нему примчится Муза.
Но надобно хоть курс от ВУЗа
Иметь, чтоб что-то написать!

Не зная ямбов и хореев,
И от учёности хирея,
Он же доверился одной,
Слетающей ночной порой
На свет светильника поэта,
Известную с времён завета
Как Муза – ангелу стихов
Властительнице дум и снов.

Явилась Муза молодая,
Крылом о стены задевая,
Немного не в себе была
Гуляла, видимо, одна
Иль с группою своих товарок,
Сатиров, эльфов, (что там есть?)
У них в лесах народу валом,
Как сядут вместе – так не счесть.

Сначала сбегала в сортир,
Потом потребовала кофе,
Коньяк, икру, банан, инжир...
Ну, хоть бы водки в мелком штофе!
Но как на грех запас исчез
Ещё в запрошлый понедельник,
Когда сосед лихой балбес
Пришёл обмыть зубной протез,
И всю уговорил, бездельник.

Был «Старый Мельник» –
Сплыл в четверг.
Когда вернулся с вечеринки
Ведя с собою две блондинки.
Хотел обоих, но поверг
Их в ужас храпом беспросыпным
И растворились, унеся
С собой большого лосося
И пиво всё, и запах рыбный.

И наш простак ей дал кефир,
(Любитель был большой кефира),
Сказав, что он почти зефир,
Иль где-то около зефира...
Зефир, эфир, кумир ... – звучало
Для Музы вальсом монотонным,
Она, ослабив для начала
Завязки, сделала просторным
Свой балдахин, потом стащила,
Оставшись в перьях нагишом,
И так прелестным голышом
Рекла, что нужен ей мужчина.

Ужо какие тут стихи?
Простак (не надобно хи-хи)
Был не дурак по женской части,
Хоть и считался от сохи,
Но мог принять в любой участье,
И не дал творческому пылу
Пропасть втуне без пользы дела.
Луна над звездочкой застыла
И даже, как бы покраснела,
Прикрыв от изумленья кратер
Туманной облачной ладошкой,
Заглядывая меж дерев в окошко,
Когда герой наш Музу пятил.

Но подышав с часок неровно
(С устатку видно укачало),
И взяв в зевке октаву томно,
Не возжелав начать сначала,
Собрав одежду вплоть до банта,
Она пииту предложила
Заняться стихотворьем завтра,
И ручку мило возложила
На место, где источник акта
Ему поближе к пояснице, –
Там огневые колесницы
Уже не мчались в вихре такта,

Желаний толпы не бродили,
Всё было высосано досуха,
Вопросы, типа «Или – Или»
Просили лишь немного роздыха.
И поцелуй влепив, как шиш,
Она добавила с улыбкою:
– Ты не пиши сегодня, слышь,
А то напишешь всё с ошибкою...


МУДMAN (великий и ужасный)
12.12.2001 15:16