Гл. 6 Желанье криминала

        ГЛАВА  6

    Желанье    криминала

Сова  летела птицей властной,
луна светила полая.
Летел волчара в красной шапке,
и Шапочка  с ним голая.


Волк  семенил легко и гордо,
греб с матом, но амбиций без.
Пока его не ткнулась морда,
в шикарный транспорт – «Мерседес».

-Чтоб век не пить мне больше «Старки»!-
опешил Волк, - вот это да!
Хозяйка ж новой иномарки,
открыла тачку без труда.

«Отдать ли ей свою  заначку,
что закопал я у стены?
Иметь такую   супертачку,
и не иметь себе штаны?!»

Волк   вспомнил  свой тюремный ватник,
 что бомж лесной он, даже вор.
Пока влезала Шапка в  батник,
и на себя лила «Диор».

« Я зря наверно двух евреев, -
подумал  Волк, - не  запинал.
Домчать к бабульке бы скорее,
я там устрою криминал.

Я ж не Кобзон и не Сталоне,
не  Пинес, лопни его глаз!
Взять что – ли Шапочку в салоне,
все  ж  «Мерседес», а не «Камаз».

-Нет, это ничего машина, -
сказала Шапка виновато.
Плевать, что дрековые   шины,
в салоне места маловато.

Волк   вспомнил, как на летном поле,
он коз  ложил  на фюзеляж.
И буркнул нервно по неволе:
-Да тесновато, чтоб массаж…


         Волка дразнили  ее  ушки,
         он  мир  не  замечал  в упор.
         -Насилья  нет, ведь  я  без  пушки,
          чего  ж  я  медлю  до  сих пор!?

         Как  эта Шапка эротична,
ах, что за шейка! Е - ма – е!!
Сдувал бы я пылинки лично,
не  только  с шапочки  ее!

По  сотовой  своей,  по  связи,
вот  пальцем бегает  она.
Валюты  стало быть,  как  грязи,
и море водки  и вина!

А я  хоть,  пала,  волком вой!
Зимой  снегов  имею хлопья!
А вместо  связи половой,
имею  только плоскостопье!

Уперся Волк в салон локтем:
«И лес окутан  кланами!»
Казалось Крюгер, гад, с  ногтем,
бежит за ним с капканами!

Казалось он средь  гильотин,
и что над позвоночником,
палач кричит ему один:
«Иди  ко  мне  станочником!»

Такой  скопился в сердце мрак,
за  строй в стране  с изъянами,
что стал роднее   Бумбарак,
со всеми египтянами!

Волк  вспомнил - он носки  пропил,
сушил  их на сосеночке.
И что в ментовке он вопил:
«Ну, погоди, Котеночкин!»

«Белай» как будто бы уснул.
У внучки нет вещания.
И в шейку  Шапку  Волк  лизнул,
как будто на прощание.

Не   сбросив газ  на вираже,
пренебрегая тормозами,
вдруг Шапка, выплюнув драже,
сказала «да»  ему глазами.

 В ее глазах он  вдруг  прочел:
«Прости,  мол,  что ломалась сразу.
Ты  все  как  будто  бы  учел. 
Не   откажу тебе ни разу».


 И Волк сражен  был  наповал.
Вздохнула Шапочка  в истоме:
-У бабки классный сеновал!
Ты, как вообще – то  на  соломе?


Солома ли Волку, трава,
не важно, где все будет ЭТО.
Тут Шапка молвила  слова:
- Ты не забудешь это лето.

И вновь преобразился свет.
Плевать на  спальни,  на  хоромы!
Плевать на то, что денег нет!
Тебя  хотят  среди  соломы.

И Волка отпустил  мандраж.
Жизнь -  не сплошные триллеры.
Дурацкий   отступил мираж,
и    Крюгеры, и  киллеры.

Подумал Волк: «За ночь  чудес,
я бабушке  сниму страданья.
Я ей  ослаблю  энурез,
устрою   мочеиспусканье».

Вот и знакомый   беспредел,
и рынок тут стоит блошиный,
Волк снова Шапочку надел,
и  пара вышла  из  машины.

У  внучки помутился взор,
когда  она   застала  это:
Горшков с мочою целый двор,
и скорой помощи карета.

          
        *    *    *