Сквозь гибельных пророчеств жернова...

Сквозь гибельных пророчеств жернова,
Сквозь шквал  искусной лжи без всяких правил
Плетут часы из ветра кружева,
Чтоб знала прошлогодняя листва,
На что ее столетний клен оставил.

Все смелется: и ветки, и кусты,
В воде сгниют распластанные корни.
А ветер будет резче и задорней —
Широкий мост над прорвой простоты.

Однажды разорвется небосвод,
Разбуженный безумия огнями,
Подхватит воздух серый хоровод
Из серых облаков и мутных вод
И пустится вдогонку за тенями.

Они пройдут над каменной стеной
В замедленном видении и снова
Появятся — теперь уже основой
Бесстрашия под пляшущей луной.

Проявятся стволы в немой воде,
Привычной зыбью тронув сердце камня.
И долго будут чудиться беде
В еще одной испытанной судьбе
Прозрачные куски большого ставня.

И волны побегут над мутным сном.
Святая ложь — она разбудит честно
Умерших не безвинно, так безвестно,
Чтоб ключ отдать в столетии одном.

А робкий стук в запачканную дверь
Вдруг вырвет с мясом все надежды смерти
И бросит ее каменную дщерь
В родную чашу, где знакомый зверь
Ее, как жертву, вымученно встретит.

Откроются погасшие глаза,
Во взгляде шевельнется что-то робко,
И серая картонная коробка
Растает: в ней хрусталь и бирюза.