Веселись, юноша, в юности твоей цитаты из пьесы

.3.
Я устал кормить толпы сомневающихся, интересующихся, сочувствующих. Что я могу дать им? Разжёвывать очевидные вещи! Я говорю им: «Глядите, вот вам океан!» А они шарахаются, ощупав воду пяткою. Как будто пятка заменила им все органы чувств.

.4.
/Ольга сидит на берегу реки, бросает камни со злостью, кусает губы. Игорь сначала проходит мимо, затем подсаживается справа, наблюдает и начинает кидать камни вместе с нею. Она обращает на него внимание, секунду смотрит, и продолжает с бóльшим энтузиазмом. Затем Игорь достаёт бумагу и пишет что-то. Она не может скрыть любопытства. Он передаёт ей. Она читает вслух:
- Твой взгляд ласкает. \внимательно посмотрела.. с грустью\ Ты нем?
/Он жестом показывает на бумажку берёт и пишет. Передаёт ей. Она читает улыбается, читает вслух:
- Нет, писатель… \хмыкает, кидает камень\ Флиртуешь с Вечностью? с этой стервой?
- \следит за полётом камня\ Можно и так сказать.
- Похоже мы коллеги…
- \удивлённо бросает на неё взгляд\ ?
- Я журналистка.
- \улыбаясь, смакуя\ По-моему, Вечность – женщина достойнее и постояннее Толпы.
- Толпа менее требовательна и щедрее…
- Верно! Но у неё нет памяти…
- И слава Богу… Будь у этой ветреной женщины память, она стала бы требовательнее, а там, глядишь, и скупее.

.5.
Чтобы познать человека, требуется время. Чтобы понять человека, нужно впустить его в себя, пережить его внутри… Но иногда человека можно угадать.

.7.
- Ты и вправду даришь утешение. Рядом с тобой тепло и уютно. Своим присутствием ты согреваешь, облагораживаешь всё вокруг. Ты очень светлый и добрый.
- Ты просто плохо меня знаешь.
- Я верю своему сердцу.
- И что говорит твоё сердце?
- Оно говорит: «Ты такое чудо, солнышко моё, ты просто не представляешь, как мне хорошо, что ты со мной, и, знаешь, я мечтала о том, чтобы найти такого человека, как ты».
- А моё сердце спрашивает тебя: «Сильная женщина наедине с мыслями? Разве не нашёлся приют твоему сердцу? Разве ты не создана для ухаживания и любования? Вокруг тебя должно быть много безнадежных».
- А моё отвечает: «Мне недолжно быть махалкою от мух. Да и не налетают вроде. Быть может, во мне больше горечи, чем сладости…»
- Неужели перевелись мужчины, предпочитающие сухие вина сладким?
- Терпкий вкус пугает изнеженное нёбо…

.8.
- У меня шумит в голове. Я готов заниматься с тобой любовью где угодно! \проявляет свою мужскую широту взглядов\
- Может быть, и как угодно?
- \смутила\
- Я предпочитаю кровать и чистые простыни…

.9.
- Ну-ну.. Как зовут?
- Не буду упоминать её имя всуе…
- Гм.. Ладно, неважно. Ну и как она?
- Очень умна. Глубокая женщина…
- Глубокая говоришь? Трогательно… Как она в постели? Тоже, наверно, глубокая?!

.10.
- Она девственна и считает, что следует сохранять целомудрие до брака, я с нею полностью согласен.
- Сохранять целомудрие до брака, а после?… – бешенство матки?

.14.
- Но я люблю людей! Скажи, что если вершина эта – христианство, доверху наполненное любовью к ближнему? Неужели я не смогу повести за собою людей?
- Эта вера не позволит тебе подняться. Восхождение – это путь одиночества, безмолвия и аскезы. Когда поднимаешься, нельзя оглядываться вниз. Разве ты не слышал об этом? А твоя любовь к ближнему подаст руку тем, на кого сыпятся камешки из-под твоих ног, а они неблагодарные вцепятся в твои пятки зубами, из любви к ним возьмёшь одного к себе на руки, так они возопят: «Чем он лучше нас?» - и сядут потрое на каждое твоё плечо и будут копошиться у тебя в волосах и говорить, что у тебя перхоть, даже не догадываясь, что эта перхоть – они. Хватит ли у тебя веры не сказать им это? Ты упадёшь. Пусть это будет красивый полёт, полный жертвенности и любви. Но лежать тебе в грязи низверженным и осмеяным. Вонь мертвячины сгонет стервятников. Они набросятся на те твои части тела, что хотя бы слегка выступают из-под грязи. Будешь убеждать их, и прежде всего себя, в том, что ты не мёртв ещё, но ворочаясь и отмахиваясь, лишь подставишь новые участки своего холодного гордого трупа под удары этих жалких хищных птиц. Хватит ли у тебя веры молить о них? Хватит ли у тебя веры, чтобы любить их? Хватит ли у тебя веры, чтобы воскреснуть?

.17.
- Что ты пишешь?
- Рассказ.
- Спасибо, это очень проясняет дело… И что это за Рассказ?
- Ещё не знаю.
- Хорошо, расскажи мне хотя бы сюжет.
- Разве мне было бы интересно писать что-либо, если бы я знал, чем всё кончится? Я бы стал сценаристом, но не писателем.
- Ты пишешь книги без сюжета?
- Некоторые напишут бездарный сюжет и назовут его книгой.

.18.
- Вечность – ревнивая женщина, она сжигает все стихи, ей не посвящённые.

.19.
- Можно украсть тебя у твоей Вечности? Я слышала эта вздорная женщина умеет ждать!

.20.
\не получилось, что-то непохоже на преждевременную эякуляцию, о которой он так много читал\
- \взволнованно, кидается на Игоря\ Я не нравлюсь тебе?! Дорогой мой, ты не желаешь меня?
- Боже! Что такое ты говоришь! Я в жизни не желал никого более.. я … Я не знаю. У меня в душе будто запрет какой… У меня постоянно мысли. Не буду ли я жалеть… Как об этом будешь вспоминать ты…
- А ты не думай. Делай это просто и непринуждённо.
- \с укором, метнул взгляд\ Ты ведь тоже не пускаешь меня внутрь…
- Тогда напористо и хищно! Я приму тебя. Я люблю тебя. Я хочу взломщика, а не робкого разносчика пиццы. Лучше полностью забыться, не нужно сдерживаться, не нужно мучать себя – разве ты не хочешь, чтобы я подарила тебе свою нежность, ласку, заботу? Лобзай меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина.

.21.
- О Боже! Благодарю за эти минуты блаженства, что Ты щедро даришь мне! \Обращение наверх\
- Какому богу ты молишься? Тому, что имя стыд? Тебе бы следовало сшить смоковные листья, и сделать себе опоясание, а ты поёшь ему хвалебную песнь! Te Deum Laudamus!
- Мой Бог – живой, красивый, мудрый! Разве ты не видела его сейчас между нами?
- Ты ослеплён. Ему неведомо сладострастие! Разве ты не видишь его прищурённый глаз? \искажает голос\ «Адам? ты ли сотворил эту пакость?» \ещё больше искажает голос\ «Нет, нет эту пакость сделала она, а я эту пакость всего лишь съел».

.22.
- Знаешь, сейчас мы занимались любовью. Это было так прекрасно. Но меня гложет мысль.
- Какая?
- Мне так хотелось обратиться к тебе. Назвать тёплое ласкательное имя. Но я не знаю твоего имени.
- Господи! Мы даже не представились друг другу! \вспрыгивает в халате\ Впрочем, какой теперь от этого прок? Тебе мало того, что я стою пред тобой совершенно голый, тебе нужно знать этому имя? Разве оно обозначает этот срам? \поворачивается спиной к зрителям, открывает халат и болтает тазом, чтобы зритель живо представил всё себе\
- Я хочу знать, что за имя носит этот высокий, широкоплечий рыцарь, стесняющийся своих доспехов.
- Разве любви нужны имена? Есть только я и ты. Имя нужно, если есть третий.
- Если ты не хочешь сказать твоё имя сам, скажу я.
- ??
- Да, я знаю твоё имя. Я наткнулась на одну твою книгу. Не знаю, может, это псевдоним. Тебя зовут Игорь. А меня Ольга.
- Игорь и Ольга. Славные имена. Почему только люди опошляют всё к чему они прикасаются?
- Разве не они же создают самые прекрасные вещи?
- Нет. Они умеют только кривляться.

.25.
- Как ты прошла сюда? Здесь никто не ходит.
- Не ходят, потому что здесь нечего красть… а так дверь была открыта.

.26.
- Ты так красива сегодня. Женщины бывают красивы, только когда любят или мстят.

.27.
- Самое прекрасное, пережитое мною, – это мои страдания, а ты подарила мне самые прекрасные страдания.