The last

Больше всего на свете любит мужчина две вещи: игру и опасность. И как самую опасную  игрушку любит он женщину.
Ницше

Храм забытый и скрытый от глаз
Зверь лесной обходил стороной.
Лишь путник случайный в поколенье раз
Рока волей ему становился слугой.


Так и я в поисках счастья
Шел нитью своей судьбы.
И попался, была ночь ненастья
Злой ветер танцевал с ручьями воды.

Я кутался в плащ,
Пытаясь согреться
Но ветра порыв как палач
Сорвав с головы капюшон,
     предложил оглядеться...

Ранний вечер, дорога, берег реки
Сердце бьется и плачет о ней
А она: почему слова ее так резки?
"Ты мне больше не нужен, поверь..."

Я замерз бы в этот тоскливый вечер,
Там на дороге порвав нить судьбы,
Как тот усталый кучер,
Пристреливший лошадь, что скакала
                три дня без воды.

Как она без воды, без любви
                жить - не смог.
Сердце от боли стонало.
Как проигравшему - спустить
                у виска курок,
Незнакомки рука помешала.

От нее я бежал, бросив мысли о смерти,
Но печаль и тоска шли со мной.
Я пришел, и среди круговерти
В вспышках молний нашел
                храм лесной...

С непокрытой головой,
Забыв о дожде,
Капель слезы смахнул рукой,
Как учили, спокойно шагнул к звезде...

Храм древней богини был ветх и глух,
Лишь со сводов капли слетали.
Но вздрогнув, едва напрягая слух,
Услышал те песни, что когда-то звучали.

Вздрогнул и замер, открылись глаза
Явилось таинство ассов:
В центре зала, чиста как слеза,
Стояла богиня в сиянье алмазов...

Когда-то среди смертных людей
Богиня любовь нашла.
Как людская женщина, в море страстей
Забыв обо всем, нырнула она.

Ушла и забыла о рае
О боге, что так ее ждал.
А он - не смог жить умирая,
Холодным огнем кристалла стал.


Она же, когда схлынули чувства,
Когда нелепая страсть утекла,
Стыдясь своего безумства
Вернулась, но нашла только горсть стекла.

Когда-то, сияя, бог таял как лед
В ее изящных руках.
Ловил каждый вздох, что лился как мед,
Исполнял капризы, забыв про страх.

И вот, меж пальцев ее кристалл:
Безупречен, строг, безумно красив.
Ограненным алмазом друг ее стал,
Не сдержав сердца боли порыв.

Дрогнули веки богини,
На ресницах капельки слез,
Не простыла себе гордыни,
Не давшей его полюбить всерьез.

Себя проклиная за это
На веки застыла над ним.
Непогодой сделалось лето,
Над далеким храмом лесным.

И вот, спустя сотни веков,
Их я смог понять и простить.
Слишком много написал стихов,
Чтобы знать - не дано нам просто любить.

И богиня в сиянье алмазов
Взмыла ввысь голубых небес.
Завершая сотни рассказов,
В пыль рассыпался храм чудес.

Тропою своей судьбы
Я дальше сквозь жизни иду.
В душе - боль богини мольбы,
В сердце - блеск бриллиантов несу.